Блаватская Е.П. "Мои книги":
Изо всех книг под моим именем именно эта худшая и наиболее неудачная в литературном смысле. С той же искренностью я могла бы добавить, что в "Изиде", тщательно проанализированной со всей строгой литературной и критической точки зрения, открывается множество опечаток, и неверных цитат; что она содержит бесполезные повторы, крайне раздражающие отступления от темы, а для случайного читателя, незнакомого с различными аспектами метафизических идей и символов, столь же много явных противоречий; что значительной части материала не должно было быть там вовсе; и также, что там были некоторые очень серьезные ошибки из-за многочисленных изменений в основном при чтении корректуры, и в частности из-за исправления слов. И наконец, что работа по причинам, которые сейчас будут разъяснены, не имеет в себе системы; как заметил один мой друг, она выглядит, по сути, как некая масса независимых параграфов, не имеющих между собой связи, хорошо перетряхнутая в корзине для бумаг, затем вынутая наугад и - опубликованная»
«Когда я впервые после публикации 1877 года перечитала в Индии в 1881 году всю работу от начала до конца, ко мне пришло полное осознание этой печальной истины. С тех пор и до настоящего времени я всегда говорила то, что я думала о книге, и когда бы ни предоставлялась возможность, я высказывала свое откровенное мнение об "Изиде". Делалось это к ужасу тех, кто предупреждал меня о том, что я ухудшаю ее продажу. Но так как в писании моей главной целью была не слава и не выгода, но нечто гораздо более высокое, я не обращала внимания на такие предупреждения. Этот неудачный "шедевр", эта "монументальная работа", как называют книгу некоторые обозреватели, с ее ужасными превращениями одного слова в другое, полностью менявшими смысл, с её опечатками и неверными цитатами свыше десяти лет доставляет мне больше волнений и хлопот, нежели что-либо еще за всю мою долгую жизнь, в которой всегда было больше шипов, чем роз».
Отчёт Бертрама Кийтли о том, как была написана "Тайная доктрина":
Через день или два после нашего прибытия в Мэйкот Блаватская вручила доктору [Арчибальду] Кийтли и мне оконченную на тот момент часть рукописи, поручив нам прочитать, исправить пунктуацию, язык, изменять и в общем обращаться с этим трудом, как если бы он был наш собственный — чего мы, естественно, не сделали, будучи слишком высокого мнения об её знаниях, чтобы так вольно обращаться с таким важным трудом.
Но мы оба внимательно прочитали всю рукопись — кипу около метра высотой, — исправили английский и пунктуацию там, где это было совершенно необходимо, и затем, после длительных консультаций, предстали перед автором в её берлоге — что касается меня, то, как я помню, в сильном трепете, — серьёзно заявив, что по нашему мнению весь материал нужно переставить, расположив по какому-то определённому плану, потому что если его оставить так, как он был, получилась бы ещё одна "Разоблачённая Изида", только гораздо хуже — в том, что касается отсутствия плана и последовательности.
Поговорив с нами, Блаватская велела нам отправляться ко всем чертям и поступать, как нам хочется. Этого "благословения" ей было уже более чем достаточно, и она передала его нам, полностью умыв руки, а нам уж предоставлялось извлечь из этого столько, сколько мы могли.
Мы удалились и посовещались. Наконец, мы изложили перед ней свой план, который нам был подсказан характером самого предмета, а именно — сделать труд четырёхтомным, при этом каждый том должен был подразделяться на три части: 1) Станцы и комментарии к ним; 2) Символизм; 3) Наука. Далее, вместо того чтобы сделать первый том, как она намеревалась, историей некоторых великих оккультистов, мы посоветовали ей последовать естественному порядку изложения, и начать с эволюции космоса, от неё перейти к эволюции человека, а затем, в третьем томе, заняться исторической частью, разобрав жизнь великих оккультистов, и наконец, рассказать о практическом оккультизме в четвёртом томе — если она вообще будет в состоянии его написать.
