Елена Петровна Блаватская.
Тайная доктрина.
Синтез науки, религии и философии.
Перевод с 1-го английского издания: В.В. Базюкин
Предисловие переводчика.
Впервые русскоязычный читатель смог в полном объёме познакомиться с "Тайной доктриной" Е.П. Блаватской — этим основополагающим трудом в области теософии, — благодаря переводу Елены Ивановны Рерих, ещё одной великой нашей соотечественницы. Её перевод стал классическим в России и остаётся таковым вплоть до настоящего времени.
Справедливости ради, нужно отметить, что самые первые переводы отдельных глав и разделов "Тайной доктрины" появились уже в 1910 году. Так, открывая 2-й номер сборника "Вопросы теософии" за указанный год, мы встречаем "Введение к "Тайной доктрине" — пер. Alba; "Пролог (Проэма) к Тайной Доктрине" — пер. Е.П.;[1] а также "Семь Станс "Книги Dzyan" — пер. П. Батюшкова. А в 1915 году в журнале "Вестник теософии" выходит "Извлечение из отдела "Эволюция Символизма" под редакцией А. Каменской и Е.П. Это "Извлечение" охватывало собой десять из пятнадцати глав части II первого тома.
В полном же объёме, как мы подчеркнули выше, русский перевод "Тайной доктрины" вышел в Риге в конце 30-х годов прошлого века. "Перевод был сделан очень быстро. В не очень занятые дни я успевала сделать до 15 страниц. Приступила я к этому переводу по Указанию в конце 31 года, и первый том был закончен к марту 33 года, но затем, конечно, следовала переписка начисто и новая корректура. Второй том был начат в конце 32 г. и окончен в 33-м. . . Труд этот выпущен друзьями лишь в этом году. . ." — пишет Е.И. Рерих в письме Е.Ф. Писаревой 22 февраля 1939 г.
Прежде всего, сам закон справедливости требует воздать должное упорству и усилиям Елены Ивановны Рерих, ибо трудно сказать, когда русскоязычный читатель смог бы впервые прочитать "Тайную доктрину" в русском переводе — если вообще увидел бы перевод этого монументального труда в полном объёме.
Вся история работы над переводом книги ярко отражена в многочисленных письмах Е.И. Рерих своим друзьям и коллегам. Читая и перечитывая их, невозможно не заметить, с какой ответственностью переводчица отнеслась к взятому на себя — или возложенному на неё — труду, ибо, по её собственным словам, он был поручен ей Высшим Учителем. "К этому труду я приступила лишь вследствие срочного Указа от Великого Учителя", — пишет Е.И. Рерих в письме Е.Ф. Писаревой от 24 декабря 1938 г.[2]
А трудности эти действительно огромны. "Тайная доктрина" заключает в себе такой обширный материал, касающийся практически всех отраслей знания, содержит в себе такое обилие имён философов, учёных, исторических деятелей всех эпох и народов, что действительно создаёт труднопреодолимые проблемы для любого переводчика, вряд ли способного по своей эрудиции встать вровень с автором (или АВТОРАМИ) "Тайной доктрины". И Е.И. Рерих справедливо беспокоилась о правильности их написания на русском языке. Она сетует на невозможность достать справочную литературу, чтобы уточнить принятое написание санскритских, ивритских, греческих и латинских терминов. "Также, к огорчению, убедилась, что транскрипция имен сильно разнится в ученых сочинениях. Так, "Аммон" в переводах Масперо и других пишется через два "м", а сейчас я получила книгу известного востоковеда Тураева и снова, к прискорбию, увидела то же слово с одним "м". Вот и решайте, которая транскрипция правильнее!"[3]
Или, например, она признаётся: "Конечно, в таком огромном труде почти невозможно выдержать безупречную последовательность во всех транскрипциях имен и названий, иногда нигде не находимых, а также и сохранении прописной буквы. В этом труде много выдержек разных авторов, и многие из них придерживались различных транскрипций. При ближайшем ознакомлении с этим трудом я убедилась, что и в английском оригинале, несмотря на третье и исправленное издание, все же встречаются непоследовательности. Потому отнесемся спокойно к некоторой неточности в транскрипции. Если нет двух раввинов, согласных, как писать "Эйн-Соф", то и среди прочих востоковедов встречаются разногласия. По крайней мере, при нахождении нужных имен я постоянно наталкиваюсь на это. Так, например, один пишет – "бог Себ", а другой – "Геб". У одного бог Кронос, у другого он – Крон. Также считаю неосновательным передавать немецкое и шведское "х" или английское "ейч" всегда как русское "г". Почему должны мы говорить "Гитлер", когда с такою же легкостью можем произнести "Хитлер", или "Гильда" вместо "Хильда" и т. д."[4]
И, конечно же, была масса поправок и уточнений: "Посылаю Вам страницы собранных опечаток и моих ошибок. Позволила себе перестроить 2-3 фразы и иногда заменить другим словом, так что не удивляйтесь, если не найдете некоторых поправок в манускрипте," — пишет Елена Ивановна в письме Р.Я. Рудзитису, 20 сентября 1937 г.
И это при её слабеющем зрении. "Я очень натрудила себе зрение бледною печатью и мелким шрифтом примечаний в английском издании"[5]. . .
ажно отметить, что, к сожалению, Е.И. Рерих осуществила свой перевод по третьему, так называемому "исправленному", изданию, осуществлённому Анни Безант — уже после ухода Е.П. Блаватской. В международном теософском движении это издание оценивается весьма неоднозначно. Так, по данным Группы теософии Блаватской Соединённого Королевства ("Blavatsky Theosophy Group UK"), это издание "содержит десятки тысяч изменений оригинального текста Е.П.Б. — от незначительных и ненужных изменений слов и грамматики до серьёзных искажений в виде удалений целых предложений и абзацев"[6] и даже называют точную цифру: 40 тыс. таких исправлений.[7]
Кстати говоря, Е.И. Рерих и сама в одном из своих писем признаёт недостатки того издания "Тайной доктрины", по которому она осуществила свой перевод: "только случайно (курсив мой — В.Б.) перевод "Тайной Доктрины" был сделан с Адиарского издания. Мы предпочитаем издание Джаджа и Катрин Тингли, во многих отношениях оно лучше, и тем более, что Калифорнийское Общество очень старается распространить теософическую литературу и на русский язык".[8]
* *
Предлагаемый сегодня читателю перевод был выполнен мною именно по тексту первого прижизненного издания "Тайной доктрины", которое было опубликовано тем самым "Калифорнийским Обществом", о котором говорит Е.И. Рерих. Сегодня оно носит официальное название "Теософское общество — Пасадена". Именно это издание видела, держала в своих руках и "санкционировала" Е.П. Блаватская.
Итак, каждый русскоязычный теософ — как в современной России, так и за её пределами — имеет все основания относиться с чувством глубочайшей благодарности ко всем сферам деятельности Е.И. Рерих и, в частности, к той части её подвижнической работы, которая связана с переводами основополагающих теософских трудов — таких, как "Тайная доктрина" Е.П. Блаватской и "Письма Махатм А.П. Синнетту".
Однако, как хорошо известно любому теософу, всё в мире развивается циклически, переживая период младенчества, зрелости и, увы, неизбежной старости. Мир должен развиваться и двигаться вперёд. Вишну должен уступить место Шиве с тем, чтобы затем передать эстафетную палочку эволюции Брахме.
Необходимость в новом переводе назрела, и это очевидно по ряду признаков. Попытка редактирования перевода "Тайной доктрины" Е.И. Рерих и — выборочно — нового перевода книги была предпринята Московскими служителями доброй воли, а также проектом "Теопедия".
Приступая к новому переводу "Тайной доктрины", я стремился, дорожа каждой мыслью Е.П.Б., изложить её на более современном и общепринятом литературном русском языке и сделать русскоязычный текст этой сложнейшей по глубине и богатству мыслей книги одновременно и более удобочитаемым, и более точным по смыслу. Мне хотелось — насколько это удалось, судить читателю, — чтобы Елена Петровна Блаватская заговорила с современным читателем на сегодняшнем языке. Я никоим образом не льщу себя мыслью, что предлагаемый перевод — окончательный на все времена. Никто из живущих сегодня на Земле людей (за исключением единиц-посвящённых) не вправе сказать: "Я знаю!" Все мы находимся в разной степени приближённости к пониманию глубочайших истин теософии, а потому и в переводе — пусть даже самом старательном — есть нюансы, которые зависят от глубины понимания предмета самим переводчиком.
В новом переводе изменена разбивка на абзацы. Для научной литературы XIX века, вообще, чрезвычайно характерны длиннейшие страницы текста, лишь изредка разбитые на отдельные абзацы. Я придерживался принципа: одна мысль — один абзац. И даже в тех случаях, когда одна мысль развивается в чрезмерно длинном абзаце, я также делал разбивку — это значительно упрощает восприятие читаемого материала.
Помимо всего прочего, я сверил практически каждую цитату Е.П.Б. с цитируемым произведением и нередко вносил уточнения, о чём я и сообщал в своих "Примечаниях переводчика". Перевода потребовал и целый ряд цитат на латыни и греческом, которые в переводе Е.И.Р. отсутствуют. Эта работа значительно облегчилась после того, как Пасаденское общество выпустило "Ссылки в "Тайной доктрине" ("Secret Doctrine References"), но эти "Ссылки" вышли уже на завершающем этапе работы над переводом первого тома.
Пользуясь случаем, мне хотелось бы на этих страницах выразить слова самой сердечной благодарности "Международному штабу Теософского общества в Пасадене" и, в частности, Уиллу Такара за содействие, оказанное в моей работе. Именно эти люди горячо поддержали мою инициативу, проделали огромную, порой мучительную техническую работу и впервые опубликовали на своём вебсайте предлагаемый сегодня читателю в книжном формате перевод "Тайной доктрины".
Одновременно хочу поблагодарить и своего друга, доктора биологических наук А.В. Празукина за его бесценные советы, касающиеся узко специальных научных вопросов.
Важной проблемой, вставшей передо мной в процессе перевода, были теософские термины. Как их правильно транскрибировать и транслитерировать на русский язык? С одной стороны, в “Тайной доктрине”, как и в теософской литературе в целом, употребляется широчайший массив традиционной религиозно-философской индуистской, буддийской, греческой, китайской, каббалистической, авестийской и проч. терминологии. В таких случаях я прибегал к помощи существующих терминологических словарей, стараясь придерживаться того написания, которое сегодня принято в соответствующих областях научных исследований. Однако, с другой стороны, имелись и такие термины, которые характерны исключительно для теософской литературы. Таким термином является, к примеру, слово “чохан” (Chohan). Огромным подспорьем в этом непростом вопросе стала для меня книга самой же Е.П. Блаватской — "Письма из пещер и дебрей Индостана", изначально написанная ею на русском языке. Использованный ею способ написания и послужил для меня образцом. Вот, например, фрагмент из той её книги, который хорошо проиллюстрирует мою мысль:
"Наша духовная личность, сутратма, . . . сливает наконец все эта качества воедино, являясь тогда существом совершенным, дьян-чоханом" {примеч.: дьян-чохан, esprit planetaire [планетарный дух (фр.)]}.
При этом, однако, необходимо отметить, что ряд терминов Е.П. Блаватская употребляла в той форме, которая сегодня считается уже устаревшей: “Брама” (или “Брам”), “Парабрама”, “Санкарачарья”, “дьяна” и т.д. В этих случаях предпочтение отдавалось современным формам: “Брахма” (или “Брахм”), “Парабрахман” (или “Парабрахм”), “Шанкарачарья”, “дхьяна” и т.д.
Вообще, значительную сложность представляли собой термины, включающие в своём написании букву "х" (h), которая практически не произносится — например: будхи, будхизм, самадхи (или "самади"?), чхайя ("чая"?) и т. д. Здесь я придерживался традиционного и общеупотребительного сегодня их написания.
Здесь же, в этом "терминологическом" контексте, необходимо подчеркнуть одну важную мысль, чтобы снять некую "расистскую" коннотацию, приписываемую Е.П. Блаватской некоторыми чрезвычайно поверхностными, слабо знакомыми с принципами теософии, но весьма злобными критиками. Речь идёт о термине "раса", который применяется чуть ли не на каждой странице особенно второго тома этой книги. Так, говорится о (а) "расах корневых" — первой, второй и т. д. вплоть до нашей, пятой "арийской" расы; (б) просто о "расах", существовавших в рамках "корневых рас", а также о (в) самых разнообразных подрасах или субрасах. Необходимо помнить и очень чётко уяснить для себя, что в научной литературе XIX веке слово "раса" несло в себе совершенно иной смысл и не имеет ни малейшего отношения к тому, что мы "расой" называем сегодня и что лежит в основе такого явления, как расизм. В позапрошлом веке слово "раса" являлось не чем иным, как синонимом слова "порода", "сорт" и относилось не только к человечеству, но также и к животному и растительному миру.
Так, Э. Геккель в своей "Родословной человечества" пишет:
". . . такой биологический вид, как лошадь, может быть представлен множеством рас (читай: пород), а такой биологический вид, как яблоня, — рядом своих сортов".[9]
Или
"В течение тридцати лет теория Кювье . . . ещё удерживала свои позиции, пока в 1859 году она не была потрясена до основания эпохальным трудом Чарльза Дарвина “О происхождении видов в царствах животном и растительном (курсив мой — В.Б.) путём естественного отбора", то есть о выживании наиболее подготовленных рас (читай: "пород" — В.Б.) к борьбе за существование".[10]
Также и А. де Катрфаж в своей книге "Человеческий вид" пишет о "животных и растительных расах (читай: "породах" — В.Б.)".[11]
А у Г. Хиггинса в его "Анакалипсисе" мы можем встретить такую, к примеру, фразу:
"Так почему же не могло и в самом деле существовать некоего золотого века, то есть такого, в котором не было никаких войн? И в век тот не могла бы существовала целая раса (читай: "коллектив", "группа", "совет" — В.Б.) учёных и научно просвещённых жрецов, которые, подобно жрецам Тибета, придерживались учения о возобновлении циклов — реинкарнаций, — то есть того самого учения, которое, как я показал, существовало во всех точках земли, и которые являлись правителями всего мира?"[12]
Таким образом, под человеческими расами понимаются прежде всего различные человечества — начиная с первого, "доадамова", — последовательно сменявшие друг друга в ходе эволюции на протяжении тысяч и тысяч лет. В "Тайной доктрине" Е.П. Блаватская подробно рассказывает о том, как они возникали, развивались и погибали, сменяя друг друга в длинной череде веков. Даже внешне они значительно отличались друг от друга и тем более от нынешнего человечества. Поэтому под "расой" необходимо понимать всего-навсего "вид" или "разновидность" человечества, в тот или иной период времени населявший ту или иную глобосферу (или "глобус", как этот термин перевела Е.И. Рерих) нашей земной планетарной цепи, включая нашу, известную в теософии под обозначением глобосферы "D". Кроме того, любой владеющий английским языком человек, должен хорошо знать и английское выражение "human race". В дословном переводе на русский язык это выражение звучит как "человеческая раса", хотя на самом деле обозначает всего лишь "род человеческий" или "род людской" — то есть под ним понимается всё человечество, живущее на земле. Поэтому и, говоря об "арийской расе", Е.П. Блаватская имеет в виду всего-навсего пятое по счёту человечество, пятый "тип" человечества, который и является сегодня общим, совокупным обитателем земли без разделения на "белые", "чёрные" и т. д. "расы" в нашем сегодняшнем понимании этого слова. А следовательно, никакого "расистского" подтекста в излагаемом Е.П. Блаватской Тайном учении нет, и все приписываемые ей в этом плане "идеи" являются не более чем голословными и ничем не подкреплёнными измышлениями. Да этого подтекста и не может быть в принципе, поскольку одной из главных целей международного Теософского движения является как раз реализация противоположной идеи — идеи всемирного Братства народов, что в глазах любого непредвзятого человека снимает все упрёки в "расистской" подоплёке с учения, в главных своих чертах обрисованного в "Тайной доктрине".
И в заключение хотелось бы сказать следующее. Самое главное, чего я добивался в новом переводе "Тайной доктрины", — это чтобы книгу, которую сейчас держит в руках читатель, можно было читать, легко переходя от абзацу к абзацу, и следить за развитием мысли. Это должно быть ИНТЕРЕСНЫМ, УВЛЕКАТЕЛЬНЫМ ЧТЕНИЕМ, а не мучительным штурмом каждого абзаца, при котором все силы уходят на взятие нового бастиона, а усвоенное в предыдущем фрагменте уже почти забывается. Возможно, я не вполне прав, и кто-то мне активно возразит. Спорить не буду. Я сделал свой перевод, и пусть он говорит сам за себя. Я руководствовался лишь стремлением донести до читателя в удобочитаемой и неискажённой форме идеи Е.П.Б. Пусть существуют два перевода и пусть читатель выбирает тот, который ему больше нравится. В конце концов, в Индии существует более 700 переводов "Бхагавадгиты"!
В.В. Базюкин
https://ru.teopedia.org/lib/%D0%91%D0%B ... %92%D0%91)
Как до приезда в Индию, так и после. Ей самой не было нужды пользоваться этим термином, но с подачи индийских теософов ей пришлось ввести его в ""теософский лексикон", объяснять его значение и т.д.. После чего в дальнейшем люди заговорили уже о "теософских махатмах", в знак отличия от всех остальных известных миру "махатм"(включая Ганди). 
Ну. Если разницы не видеть. То можно и заменить. Это, кстати, наглядная иллюстрация к моим словам Истинофилу. А вот если смысловые нюансы всё же есть... Тогда это "уже совсем другая история". Будет.
И тут я вынужденно оказываюсь снова там, с чего и 
