ДЖАДЖ "ПИСЬМА, КОТОРЫЕ МНЕ ПОМОГЛИ"

[Татьяна]

1.
Мой дорогой Джаспер!
Это важно, чтобы ты не думал обо мне много.
Думай обо мне по-доброму.
Мой дорогой друг, направь свои мысли на Вечную Истину.
Мой путь, так же как и твой, проходит в борьбе.
Может случится, что завеса упадет с твоего Духа в одно мгновение, и ты окажешься далеко впереди нас всех.
Ты получаешь помощь, потому что в других жизнях ты помогал кому-то.
Каждым усилием, направленным на то, чтобы осветить чей-то разум и открыть ему Истину, ты помогаешь самому себе.
Те жемчужины, что ты благожелательно нашел и дал другому, на самом деле ты сохранил для себя. Если кто-то по настоящему живет, чтобы помогать другим, он практически применяет правило «убить в себе чувство разобщения».
Таким образом, медленно и постепенно, он овладевает светом Истины.
Думай об этом всегда.
Молча держись крепко всего, что твоё, оно тебе понадобится в сражении. Но никогда, никогда не желай знаний или силы для цели иной, кроме того, чтобы положить их на алтарь.
Только так они смогут сохраниться в тебе.
Вокруг меня очень много горячо желающих, ищущих и преданных делу только потому, что больше всего они хотят владеть знаниями.
Надеюсь, что не ошибся, я вижу в тебе чистое желание найти истину, знание во имя знания и во имя других, кто сможет воспользоваться этим знанием.
Потому я укажу тебе только один простой путь, одно средство.
Сразу же откажись от всякого личного интереса, физически, ментально и морально выполняй необходимые дела, принося их на алтарь.
Какой алтарь?
Великий духовный алтарь помещается в нашем сердце, если мы хотим этого.
И вместе с тем, будь по-земному проницателен, благоразумен и мудр.
Это не значит бездумно или рискованно стремится к тому, чтобы безостановочно что-то делать.
Делай то, что ты считаешь необходимым.
Горячо желай делать, даже если то, что тебе выпало делать, — это только самая простая работа.
Знай, твоё огромное желание, подобно вулкану, воспламенит другие сердца мира и неожиданно ты обнаружишь сделанным то, что ты сам страстно желал совершить. Радуйся тому, что кому-то посчастливилось заслужить такую карму.
Желания будут наполнять твоё сердце подобно рекам, несущимся в никогда не переполняющийся, спокойный океан.
Я считаю все твои замечания правильными, более того, мне кажется, что в них есть истинный дух. Не бойся и не сдавайся, когда чувствуешь свою невежественность и тупость. Пройдет время и ощущаемая тобой неистовая страсть вскроет скрывающее тайну святилище.
Поистине, никто не может помочь тебе, никто не может открыть твои двери.
Ты сам закрыл их и только ты можешь их открыть.
За любой открытой тобою дверью ты найдёшь других, давно прошедших мимо тебя и стоящих в ожидании, потому что они не могут двигаться дальше.
Они ожидают там своего часа.
Но другие, тоже находящиеся там, ожидают тебя.
Ты придёшь, откроешь дверь и эти ученики смогут пойти дальше.
Это продолжается бесконечно.
Какая привилегия понимать, что мы, может быть, способны помочь тем, кто, кажется, «выше» нас!
О, какой вздох издает Природа, видя тяжелую карму, которую человек накопил для себя и для всего существующего в трех мирах.
Это знание глубоко пронзает мое сердце.
Как поднять этот груз?
Могу ли я заботиться о себе в то время, как несколько благословенных Учителей Мудрости и Их друзей, взявшись за руки, сопротивляются ужасному мраку?
Очень давно я поклялся и должен помогать Им.
Могу ли я сделать для великой кармы что-нибудь более важное?
Делай и ты, что можешь.
Всю свою веру, всю опору и надежду возложи на карму.
Z.

[Татьяна]

2.
Дорогой брат!
Твоё последнее длинное письмо я получил вовремя и прочитал с удовольствием. Довольно редко можно встретить того, кто желает вступить в это движение, основываясь на принципах, которыми руководствуешься ты.
Мое предыдущее письмо было написано с целью выявить твоё истинное отношение, а также потому, что в твоём письме я почувствовал убеждённость.
Всё это время я думал о тебе и задавал себе вопрос, не исходят ли твои стремления из желания силы и блеска знаний, я думал о том, что может выйти из всего этого.
Теперь посуди с каким удовольствием я прочитал твоё письмо, которое даёт исчерпывающий ответ на мои вчерашние мысли и показывает твоё правильное понимание и отношение.

Нет сомнения, что у нас должны быть горячие желания, и благословен тот, чья мудрость позволяет ему видеть Истину при первом же стремлении.

В нас всегда есть все три качества: Сатвас (правдивость и устойчивость), Раджас (деятельность, воинственность, стремление, амбиция), Тамас (безразличие, невежественность, мрачность).

Ни одно из них нельзя игнорировать.
Путем войн, амбиций и стремлений мы движемся от Тамас к Сатвас, или правде и стабильности.
Сейчас мы находимся в регионе Раджас, откуда, иногда, протягиваем наши пальцы, чтобы коснуться края одежды Сатвас, всегда стремясь, всегда стараясь очистить наши мысли и освободиться от привязанности к действиям и к вещам.
Каждый ревностный ученик, естественно, стремиться достичь силы, и это разумно. Однако довольно скоро он начинает видеть, что нужно делать, чтобы приблизить истинный прогресс, потому что постоянное стремление обрести особые способности приводит только к тому, что мы сеем гигантский сорняк личности, гиганта, упомянутого в книге «Свет на пути» (написана Мэйбл Коллинз, опубликована в 1885 г. В журнале «Путь», Июль 1889 г.).
Что касается Теософского общества, все могут стать его членами, мы никому не можем отказать. Если оно и есть Всеобщее Братство, то нельзя делать различия между людьми. Однако с самого начала нам следует занять правильную позицию и следить за тем, чтобы в общество не вступали люди, имеющие превратные представления о том, что мы предлагаем.

При всех предосторожностях, как часто мы встречаем нечестных людей, которые, судя по себе, не верят в нашу искренность. Они вступают в Общество и затем обнаруживают, что каждый должен постигать науку самостоятельно, что у нас нет инструкторов, чтобы наставлять каждого в отдельности.
Это им не нравиться.
Они забывают, что «Царство Небесное силою берётся». (Матф. 11:12)
Нам также приходится страдать и от наших друзей. Люди, подобно Никодиму (библейский персонаж. — Перев.), присоединяются к нам в тайне от других.
Они бездействуют, ожидая, чтобы Дело упрочилось или стало популярным, перекладывая всю тяжесть борьбы на нескольких, по-настоящему убеждённых людей, которые сопротивляются материализму и условностям.
Если бы они рассказывали об Обществе, много больше серьёзных людей уже давно знали бы о Движении.
Они не оказались бы в стороне из-за незнания, что оно существует, как это произошло с тобой.
Ты увидишь также, что есть и такие, для которых теософия важнее всего остального, но обстоятельства принуждают их работать в других сферах.
Совсем не имея свободного времени, постоянно занятые, они посвящают Делу лишь те минуты, которые у них остаются.
Они рады хоть такой возможности, но не чувствуют удовлетворения, потому что не могут отдать всё своё время Делу, в котором некоторые из них участвуют с самого начала. Подобно Клоду Св. Мартину их сжигает желание довести Истины до слуха всех людей. Эти Истины реальны, и ты на правильном пути.

В Америке, как и в Индии, легко найти Свет Истин, но никто вокруг тебя не знает об этих вещах, люди никогда не слышали о них.

И все же многие участники нашего Движения стремятся получить знания только для себя.

Иногда, в момент слабости, я хочу оставить их и убежать в лес, и сделал бы так, если бы не поддержка Великих Учителей, которые неустанно зовут меня за собой.

Некоторым нравятся теософские идеи, но при этом они стремятся сделать их малодоступными и высокопарными.
Но ведь эти идеи для всех.
Они для обычных, окружающих нас людей.
Есть и такие, кто приходят и ждут, как птенцы, чтобы им положили пищу в рот.
Они не хотят думать, и пока достигнут необходимого уровня пройдет много времени.

Ты слегка недопонял слова «не думай обо мне ‘много’».
Тут важно обратить внимание не на слово «думай», а на слово «много».
Пожалуйста, думай обо мне сколько хочешь, но не возноси, только это я имел ввиду.

Постоянно стремиться сделать совершенной простую смертную человеческую машину — это глупость.

Из-за этого желания мы иногда не в состоянии жить так, как подсказывает наша интуиция. Эта привычка действует какое-то время, но она ослабеет, когда начнут проявляться другие чувства, внутренние.
Однако не лишайся старых привычек, пока, как следует, не освоишься с новыми.

Поскольку в главном мы учимся друг у друга и живём в этом мире друг для друга, взаимосвязь всех наших действий и мыслей вызывает огромный, широко простирающийся эффект.
Это одновременно спасает и губит нас.
Как последствие определённых отношений в прошлых жизнях, мы можем встретить человека, чьё хорошее (или плохое) влияние может быть значительным.
Зная всё это, мы сегодня работаем для будущего.
Прими мою жизнь и мою помощь, дабы ты мог пересечь море темноты.
Z.

[Татьяна]

3.
Скажи мне, брат Джаспер, у тебя есть ещё силы сопротивляться?
У меня их нет.

Я устал сопротивляться не судьбе или великим Лидерам мира, но всем этим людям, которые смотрят не сводя взгляда, выражая таким способом (извини меня) свою американскую независимость.

Как будто люди и в самом деле когда-либо были независимы друг от друга!

Ты спрашиваешь, что такое «момент выбора».
Этот момент складывается из всех моментов.
Он вне места и времени, потому что представляет собой совокупность моментов, которые мы «запускаем в полет» каждое мгновение.
О моменте выбора упоминает А. П. Синнетт в «Эзотерическом Буддизме» (впервые опубликован в 1883 г.), как о периоде, ещё не наступившем для современного человечества.

Когда он наступит, все люди должны будут сделать выбор между добром и злом.

Но каждый индивидуум может достичь этого момента самостоятельно.

Никто, кроме посвященных, не может сказать, когда этот момент наступит или должен наступить.

Для ученика оккультизма он может прийти как в следующее мгновение, так и ещё через сотню жизней.

Ясно одно, что он не может наступить в нынешней жизни, если все предыдущие не вели к этому.

Однако ученик, отказавшийся от представленной возможности, снова получит её в будущем, когда вся его раса достигнет «момента выбора».

Влияние нации коварно и могущественно.

Например, особенности моей нации исходят и достались ей в наследство от её экстраординарного прошлого. (У. Джадж был по происхождению ирландцем. — Перев.)
Я должен пережить её влияние в этом теле, как необходимую часть моего опыта.
В прошлой жизни я, возможно, был обыкновенным готтентотом или англичанином.
В следующей я могу оказаться под влиянием особенностей ещё какой-нибудь расы.

Эти влияния воздействуют на меня в каждый настоящий момент.

А каждая моя мысль в настоящем добавляется к этим влияниям и будет использована в будущем либо мною самим, либо кем-то, кто попадет под частичное влияние силы, порождаемой мною в этот момент.

Что касается подсознания, то это очень трудно объяснить.
Я постоянно нахожу в себе идеи, которые вполне понимаю внутренне, но не могу объяснить словами. Если хочешь, называй это подсознанием. Оно есть, на него можно оказать воздействие, и несомненно, что каждое мгновение оно находится под воздействием универсального разума. Таким образом, если я желаю оказать влияние, скажем, на твой разум, я не создаю твоё подсознание, но я думаю неотступно и тепло и о тебе и о предмете, на который я хочу направить твои мысли.
Моё сильное желание должно достичь тебя.
Если я эгоистичен, моим мыслям будет нелегко это сделать.
Но если они дружественны и в гармонии с универсальным разумом и Законом, они легко попадут в твоё подсознание.
Общество психологов считает, что воздействие «проникает в низший разум» через один или несколько каналов. Но они не знают ни о самих каналах, ни даже о том, существуют ли они.
Запад, фактически, ясно не понимает сущности разума.
Там говорят «разум», имея в виду огромный диапазон того, что они называют разумом, каждый из отделов которого должен иметь своё название.
Когда истинные идеи станут понятны, последует наименование этих отделов.
Пока же мы удовлетворяемся тем, что «разум» включает все.
Но это не так.
Определённо, что это не простое движение мыслей, логическое рассуждение, чтобы в одно мгновение, без размышления, охватить весь предмет, его предпосылки и заключения.
Разум нельзя назвать картиной, потому что кое-что приходит к нам как идея, а не как картина.
Память, что это?
Отпечаток в мозгу или идентичность вибрации, опознаваемая в случае повторения и затем воспроизводящая картину?
Если это так, то способность распознать знакомую вибрацию существует независимо от вибрирующей материи.
И как это может быть, чтобы такая способность была присуща молекулам мозга, если мы знаем, что они постоянно изменяются?
И все же память совершенна, что бы ни случилось. Становится ясно, что это всё выше возможностей мозга, ибо человек может быть убит взрывом, который разнесет его мозг на атомы, и при этом его «оболочка» может перечислить все события его жизни. Они берутся не из мозга, ибо мозг мертв.
Тогда где же находится подсознание?
Где каналы и как они соединяются?
Я думаю — через сердце, и сердце — это ключ ко всему.
Мозг лишь слуга сердца (не физического сердца, но истинного центра жизни человека. — Д.Н). Потому запомни, что в нём есть «маленький гномик, который сидит в центре». Теперь сам думай над этим вопросом или над чем-нибудь ещё, но думай.
Как всегда, Z.

[Татьяна]

4.
Дорогой сэр и брат!

Недавно размышления привели меня к мысли о тебе.
Я читал книгу и искал в себе ответ: как расширить своё понимание идеи братства? Недостаточно быть благожелательным, чтобы эта идея достигла в нас всей своей потенции. Мне нужно найти способ дальнейшего развития этой старой, как вечность, идеи и взять его на вооружение.
Ничего не существует отдельно от меня.
Я — это то, что существует.
Это значит, что Я — это Брахма, а Брахма — это Всё.

Но находясь в мире иллюзии, я окружён определённой видимостью, благодаря которой мне кажется, что я существую отдельно.

Поэтому ментально я стремлюсь допустить, что я — это все эти иллюзии.

Я — это мои друзья, я растворился в них всех и в каждом отдельно.

Я — это мои враги. Я почувствовал их в себе.

Я беден и несчастен, я необразован.

Моменты интеллектуального мрака, это моменты, когда я нахожусь под влиянием тех невежественных, кто поистине я сам.

Все это можно отнести к моему народу.
Но существует много народов.
К ним обращается мой разум.
Я чувствую, что я в них всех, в их суевериях, в их мудрости или их зле.
Всё, всё — это я.
В этот момент, по недомыслию, я приготовился остановиться, но осознал, что Всё — это Брахма.
И потому я отправился к Дэвам и Асурам (боги и демоны. — Д.Н.), в мир элементалов, которые тоже — я сам.
После того, как я следовал по этому пути какое-то время, я нахожу, что гораздо легче теперь возвратиться к размышлению, что все люди — это я .
Это отличный метод и надо ему следовать, потому что это ступень в направлении размышления обо Всём. Прошлой ночью я пытался достичь Брахмы, но не сумел, темнота окружала его жилище.
Не кажется ли тебе, что всё это сумасшествие?
Но, если бы не это сумасшествие, я бы сошёл с ума.
Не следует принимать близко к сердцу, даже если дорогой друг бросит или глубоко ранит меня, потому что я знаю, что он — это я.
Намастае (Ганди объяснил Эйнштейну значение этого индийского слова так: «Честь тому в Вас, что вмещает вою Вселенную!». — Перев.)
Z.

:

Комментарий Составителя
Это письмо показалось мне ещё более важным, когда я вспомнил, что Брахма — это «всё охватывающая сила Природы», которая происходит от Brih — расширять. Об этом упоминается в статье Е.П. Блаватской «Пять лет Теософии». В «Дхаммападе» говорится, что мы можем мыслить себя солнцем и звездами, мокрыми и сухими, горячими и холодными, короче, мы можем всё пережить нашим разумом.
Д. Н.

[Татьяна]

5.
Дорогой Джаспер!

Мне бы хотелось как-то иначе ответить на твоё письмо, но я чувствую, что не могу.

Наша обязанность состоит не в том, чтобы размышлять о своих способностях, но делать и наилучшим образом то, что положено, неважно какой бы неадекватной наша работа ни казалась другим. Перестав думать о нашей слабости, мы перестаём сравнивать свою способность со способностью другого делать тоже самое.
Единственное наше право — это само действие.
Великий Брахма справится с последствиями.
Поэтому я просто скажу, что у меня на уме.

Я чувствую печаль в твоём письме, но знаю, что ты сумеешь преодолеть это состояние. Не позволяй печали познания порождать отчаяние. Эта печаль меньше, чем радость знания Истины. Даже в абстрактной Истине непременно есть то же милосердие, которое есть во Всём. Её непреклонность всего лишь отражение нашего несовершенства, позволяющего нам распознать в Истине только аспект непреклонности и ничего больше.

Не мы одни страдаем на Пути.
Махатмы (слово «Братья» лучше определяет смысл, чем Махатмы или Учителя) тоже плакали, как плачем мы, но для них это в прошлом.

Несколько лет назад один из них писал: «Может быть вы полагаете, что мы не подвергались испытаниям гораздо более трудным, чем те, через которые вы проходите сейчас?»

Часто кажется, что Учитель отказывает в помощи и прячет свое (духовное) лицо с единственной целью, чтобы ученик пытался.

На дверях и стенах храма написано слово «Пытайся».

Не только печаль, но радость и надежда сопровождают истинного ученика в его следовании по пути.

Скорее всего печаль приходит просто от понимания трудностей на пути, и от ощущения громадной деградации как индивидуального, так и коллективного человеческого сердца.

Найди источник надежды и радости в размышлении о существовании Братьев.
Они тоже были людьми, Они тоже боролись, и Они победили, Они работают для пользы тех, кто остался позади.

За ними следуют «Отцы», духи «только Тех, Кто совершенны», которые жили и работали для Человечества бесконечно давно.
Находясь за пределами нашего плана сознания, тем не менее, Они всё ещё влияют на нас.

Всем, чистым душой Они посылают вниз, на эту Землю свои духовные силы, которые мы ощущаем через Великих Учителей, на которых непосредственно распространяется Их воздействие.

Далее, как ты говоришь, всё это вера, но что такое вера?

Это интуитивное ощущение правды.

Поэтому сформулируй для себя определенные понятия, которые ты ощущаешь как истину, а потом расширяй свою веру в них.

Стремись, но не слишком.
Не «сходи с ума».
Потому что факт «сумасшествия», говоря метафорой, подтверждает твое беспокойство.

В житейском смысле неплохо стремиться к успеху в важных для нас вещах, но в оккультизме — по-другому.

Закон не учитывает наши планы и наши цели, наши желания первенства или наоборот. Если мы очень стремимся достичь чего-то, то своим душевным волнением и большим напряжением сильнее противостоим прогрессу.

Ты написал Б., что всё, что его — это его.

Тогда справедливо противоположное — что не твоё — то не твоё.

Почему бы тебе не принять своё собственное лекарство?

Твой Z.

[Татьяна]

6.
Дорогой Джаспер!
То, что ты слышишь звучание колокольчиков, свидетельствует о большом прогрессе.
Не многие достигают этого состояния, это действительно очень важно.
Не прислушивайся к голосу колокольчиков, но сосредоточь свое внимание на идеях, приходящих в голову в эти моменты, и согласуй их с критериями своей Души, подобно тому, как ты советовал это делать Б.
Не беспокойся о том, что ты чувствуешь себя «мертвым».
Похоже, что таким образом на тебя влияет закон природы.
Объяснение этого явления дано в журнале «Путь» за апрель 86 года.
Это означает, что душа следует в новое место или новое окружение и становится на время молчаливой, что ты называешь «мертвой».
Направив туда свои силы, она начинает привыкать к своей новой среде и двигаться в ней.
В обычной жизни это можно сравнить с поведением застенчивого мальчика. Застенчивость — это робость, которую чувствуют в новой обстановке.
То же самое происходит, когда душа попадает в новое место или в новую обстановку.
Наши усилия не бывают напрасными или бесполезными.
Без сомнения, каждое стремление ярче освещает дорогу, соединяющую нашу высшую и низшую сущности.
Важно не то, что сделано, но душевный порыв, который вложен в самое маленькое дело.
Послушай, что сказал об этом Учитель: «Для нас достаточно, если кто-то делает наилучшим образом то, что он может».

Простой факт, что человек способен понять эти истины и ощутить эти стремления доказывает, что он на правильном пути, и следовать этому надо уже сейчас, ибо мы не будем жить вечно.
Придёт смерть и гораздо лучше если мы примем её, находясь в процессе такой работы, чем внезапно оказаться в посмертных состояниях.
Немедленное возрождение доступно только тем, чьё сердце свободно от «себя» и полностью отдано работе Учителей Мудрости.

Во всех один Дух, он принадлежит каждому.
Он всегда там, Он всегда с нами.
Размышляешь об этом и совсем не остаётся места для печали и иллюзий.
Если мы верим, что душа всех измеряется всем Временем, а не его частью, тогда меньше всего нас должны заботить моменты, касающиеся только нашего тела.
Если мы живем сердцем, нам не придётся долго ждать доказательств, что пространство и время не существуют.
Для Мудрого Учителя, который обитает в сердце, нет ничего чужого.
Там нет наших ошибок.
Сердце всегда может достучаться к нему и, вне сомнения, Он отвечает, я знаю это.

Он помогает нам даже тогда, когда предоставляет нас самим себе.

Ему не надо спускаться, чтобы увидеть нашу преданность, ибо это небесная способность и ею можно достичь всего.

Нет, я не говорю и не говорил, что ты должен делать, что-то другое.

Мы делаем то, что можем, и никто не должен судить другого.
Меньше всего я сужу тебя.
В конечном счёте, твоя жизнь может оказаться значительнее чем моя или чья-то еще.

Не имеет значения живешь ли ты в Америке, Европе или в Индии.
Это просто разные условия для поиска Истины.
Я понял, что Учителям Мудрости приходилось выбираться из условий гораздо более тяжелых, чем наши.

Не важно, где мы находимся, тот же дух доступен всем и наполняет всё.

Какая тогда надобность менять места?

Мы не меняемся, когда перемещаем наше тело, мы лишь подвергаемся другому влиянию.

Чтобы изменить место, мы должны почувствовать неприязнь к тому, в котором находимся.
А это, по сути, привязанность со знаком минус и, как всё, что нарушает равновесие души, такое чувство приносит вред.
Ты знаешь, что когда встречаются противоположности, они воюют друг с другом, поэтому достигается аналогичный результат.

Горячее пламя, о котором ты говоришь — это ещё один опыт, подобный звучанию колокольчиков. Существует очень много явлений подобного рода.
Часто они возникают в результате сильного напряжения в ауре истинно преданного кандидата.
Он сам их создаёт.
Надо быть осторожным и не придавать им большого значения.
Часто это «видения в Брахме».
Их можно сравнить с неизвестными маяками и видами, которые моряк наблюдает на незнакомом берегу.
Они могут продолжаться в таком виде, могут измениться, либо исчезнуть совсем.
Надо внимательно наблюдать за ними, ни удивляясь и не реагируя.

Мне нечего добавить к сказанному тобой.

Помогая другим душам, ты помогаешь себе.

Наша обязанность помогать другим, и начинать надо с тех, кто к нам ближе всего.

Ибо стараясь охватить многих, кому, как нам кажется, можно помочь, мы не доводим до конца наши настоящие обязанности.

Лучше умереть, выполняя свое дело, каким бы незначительным оно не было, чем пытаться делать что-то другое.

Потому подними голову и посмотри вокруг на груды прошлых предполагаемых ошибок.
На них мы учимся.
Отбрось всё — сомнения, страх, сожаления и свободно пользуйся той долей Истины, которую ты можешь усвоить на каждом шагу.
Этого будет достаточно.
Вечная Истина одна, она неделима.
Время от времени проблески её достаются нам от наших Отцов (Питри).

Слова — это вещи.
Это факт и для меня это так.
На низшей сфере социальных связей они — вещи — бездушные и мертвые, потому что условности, в которых они рождаются, делают их несостоятельными.

Но если мы отступим от этих условностей, слова станут живыми пропорционально тому, насколько реальна и чиста мысль, которая их порождает.

Это значит, что слова, которыми обмениваются два ученика, должны быть внимательно исследованы и вполне поняты ими обоими.

Давайте заботливо относиться к использованию «живых эмиссаров», называемых словами.

Там, где я вижу ошибки, я предостерегаю моего брата, пока ещё не достигшего знания.

Потому что, если бы я не трубил в горн, возможно, что он, на какое-то время, удовлетворился чем-то, о чём мог бы сожалеть в будущем.

Но впоследствии, через тёмные века разлуки, когда ошибка станет ясной, он справедливо упрекал бы меня за то, что я не выполнил свою обязанность и не предупредил его.

Как всегда, Z.

[Татьяна]

7.
Дорогой Джаспер!

Я получил твоё письмо, в котором ты говоришь о том, как сильно твоё желание, чтобы кого-нибудь из Адептов прислали в Соединенные Штаты для помощи всем достойным ученикам.

Ты ведь хорошо знаешь, что для того, чтобы помогать, Им не надо являться лично.

Я читал письмо внимательно, и мне показалось, что в твоём сердце, возможно, посеяны семена сомнения в мудром устройстве мира, во всем, что подвластно Закону, и, прежде всего, в Учителях Мудрости.
Обрати внимание, я говорю «возможно посеяны семена сомнения».
Это потому, что я сужу по моему собственному опыту.
Я хорошо помню, как, подобно тебе, сам думал, что было бы хорошо, если бы кто-нибудь из Них был здесь.
Если от этого «возможно» не избавиться, то оно превратится в семя, а потом и в дерево сомнения.
Отбрось недоверие немедленно!
Если сейчас оно еще не стало таковым, то, подвергнувшись метаморфозе, изменение будет таким сильным, что ты никогда не определишь, из какого корня выросло это дерево.
Самое лучшее отношение — принимать все так, как оно есть сейчас, а когда придёт время — станет лучше.
А пока мы должны выполнять нашу работу наилучшим образом без волнения и страха.

Много лет я говорил и думал так же, как ты, и всё без пользы!

Почему тебя заботит, что станется с миллионом людей?

Разве люди не умирают ежедневно, и нет никого, кто сказал бы им, что можно жить иначе?

Неужели ты предполагаешь, что всё, что происходит, не было так и задумано с самого начала?

«Сама божественная смерть также надёжно обеспечена каждому».

В таком случае ты и я должны научиться, не дрогнув сердцем, смотреть на смерть или голодание миллионов.

Ибо иначе нам лучше отказаться от всего сейчас.

Подумай о том, что в различных местах мира живут люди, которые никогда не слышали об этих истинах.
Это огорчает тебя?
Разве ты знаешь что-нибудь об этих людях?
Нет.
Ты знаешь немного лишь о тех, среди которых тебе привелось родиться, я имею в виду нацию.
Тебе хочется делать больше, чем ты можешь?
Ты жаждешь работать за другого?
Нет, это не так.
Тогда сиди спокойно и без волнения представляй моральную и физическую смерть, голод, которые люди испытывают, положение, которое ни улучшить коренным образом, ни предотвратить нет никой возможности.
Твоя истинная вера знает, что всё происходит так, как задумано.

Я не говорю, что сейчас ты должен спокойно относиться к этому, либо совсем отказаться от поиска своего Пути.
Я утверждаю, что надо стараться признать достижение этого абсолютной необходимостью.
Для чего нужна такая попытка и почему это так важно для нас?
Потому что придёт день, когда мы должны будем противостоять любому шоку, а чтобы быть готовыми тогда, сначала надо научиться справляться с вещами помельче.
Среди прочего, таково наше положение сейчас, когда из-за своих убеждений мы страдаем от ужасного одиночества.
Но мы знаем, что Они оставили нам заповедь, которую мы выполняем, хотя, иногда, вещи, чувства, люди и время в заговоре, цель которого заставить нас поверить, что Великие Учителя смеются над нами.
Всё это иллюзия, одно из последствий нашей прошлой кармы, которая изживается на глазах.
Вся фантасмагория — это лишь картина, показанная на Экране Времени могущественным волшебством Пракрити (Природы).

Но ты и я выше Природы.

Тогда стоит ли обращать внимание на эти картины?

Большая часть самого экрана — это наше смертное тело.

И поскольку мы связаны с ним, то не можем избежать исходящих от него ощущений.
А что они такое?
Это только другая форма тепла или холода, это вибрации; мы их чувствуем, но сами по себе они не существуют.
Потому мы можем спокойно смотреть на картину, как бы частично проходящую через несколько квадратных футов искусственных границ нашего элементарного тела.
Мы должны относится к нему, как к копии с большего, универсального образа, иначе мы никогда не сможем понять большую картину.
Разве нескольким квадратным футам твоего собственного тела не положено знать и быть Истиной в гораздо большей мере, чем та, которую они знают сейчас?

А ты еще огорчаешься из-за невежества многих других людей!
Не уставай горевать; и мне горько.
Не воображай, что я тот, кем это все написано.
Внешне я так же огорчен как и ты, но внутренне я стремлюсь к тому, о чём я только что говорил тебе.
Это всё как сон.
Я серьёзно пишу тебе, и вдруг понимаю, что ты сам достаточно хорошо знаешь всё это, много лучше, чем я.

Мой дорогой Джаспер, при том, что у меня нет ни малейшего сомнения в Мудрых Учителях, которые слышат каждое сердце, бьющееся в нужном направлении, иногда, я чувствую ужасную безнадёжность, когда думаю о людях вокруг нас.

Бог мой!

Чёрное время, подобное аду и жёсткое, как железо.

Это и есть железо, это Кали-юга.

Кали-югу всегда описывают как чёрное время.

Соответствуя своей ужасной природе, Кали-юга, однако, быстрее других периодов, она позволяет каждому использовать свою энергию более эффективно в более короткий промежуток времени.

О небеса, какое идёт сражение!

Демоны изо всех сфер; расплывающиеся облака дымной кармы; приводящие в шок призраки, дурманящие испарения со всех сторон.

Всё представляет собой опасность для незащищенного.

Вообрази друга, идущего, как ты полагаешь, по одной с тобой дороге, но внезапно его пронзают эти призраки смерти, и он старается заслонить твой путь, свой путь.
Да, какое-то время Боги спят.
Но благородные сердца не сходят с Пути, снова и снова бьются в древнем сражении.
Они ищут друг друга для взаимной помощи в борьбе.

Мы не выйдем из строя.

Выйти из строя было бы не страшно, но будет ужасно если мы перестанем работать для человечества и Братства.

Мы не должны и не сделаем это.

К сожалению, у нас нет ясного представления о дороге, у нас нет обозначенного пути.

Я удовлетворён, если могу видеть следующий шаг и не больше.

Ты ищешь опытного Воина.

Он где-то здесь, но только ты сам можешь найти его, никто не найдёт его для тебя.

Без сомнения, он видит тебя, хотя непрестанно занят сражением.
Постарайся и ты увидеть Его.

Наш Путь прочерчен просто, легко видеть связующие нити.

Однако некоторым нужен сертификат, другим высокая клятва, третьим секретная встреча, ещё кому-то декларация.

Но я вижу тех, кто и безо всех этих атрибутов сейчас являются моими товарищами.

Им не нужен обман.

Они в сражении, они слышат и понимают боевой клич, они опознают его.

Но где же остальные?

Многих я останавливал, убеждал словами, подобными этим, открывал им своё сердце. Но они не слышали ничего, они не понимали, что такое сердце.

Скольким я давал знак подумать!
Возможно я просмотрел кого-то, возможно кто-то из них принадлежал не мне.
Некоторые в какой-то степени понимали слова и знаки, но не были уверены в себе; зная о своём причастии, всё же не могли решиться.

Разве ты не видишь, Джаспер, что твоё место в шеренге хорошо известно?
Тебя не надо уверять, ибо это знание в тебе.

Какое шокирующее письмо, не так ли? Но всё это правда.

Не сразу ученик попадает в так называемый психический вихрь или водоворот оккультизма.

Сначала он находится под воздействием чувств и влиянием тех, кто окружает его.

Затем это воздействие вытесняется вихрем, возникающим от могучего усилия воли Высшего Эго вспомнить свои прошлые жизни.

Потом прошлые жизни начинают воздействовать на него.

Они подобны облакам, тени которых падают на его путь.

Они кажутся осязаемыми и тут же исчезают, остаётся только мрак.

Затем различными способами они начинают стимулировать его поступки .
В какой-то момент у него может быть смутное желание сделать что-то, но критическое отношение к себе мешает ему найти для себя подходящее дело в этой жизни.
Это охотничий рог прошлой жизни трубит ему в лицо.
Это пугает, это может столкнуть его вниз.
Потом оно предстаёт перед ним, как призрак, или как человек, выглядывающий из-за плеча, когда смотришь в зеркало.
Мёртвые из прошлого — они всё еще обладают силой .
Но у него тоже есть сила и есть выбор.
Если все его прошлые жизни были полны добра, они представляют собой неотразимую силу.
Своими усилиями он выстраивает их в защитную шеренгу.
В завихрение вокруг него втягиваются другие люди, и в такой деятельности в них созревают зародыши добра или зла.

Это фаза испытания кармической устойчивости .

События наступают одно за другим, предлагая себя на выбор.

Если он сделает неправильный выбор, сражение будет очень трудным.

Возможно, что то, что было выбрано раньше, определяет сегодняшний выбор, ибо всё имеет свою жизнь.

Ты интересуешься не сходят ли с ума те, кто устремляются в «аскетический круг» неподготовленными или раньше времени?

В этом случае сумасшествие — это их спасение в следующей жизни, либо это путь для возвращения в норму.

Прими мои братские уверения в постоянном желании помогать тебе.
Z.

[Татьяна]

8.
Дорогой Джаспер!
Мне понадобилось некоторое время, чтобы обдумать твоё письмо. Это период выжидания, тишины. Всё вокруг кажется неживым. Все оракулы молчат. Не замечая происходящего, великие часы Вселенной продолжают идти. В воскресенье, занимаясь медитацией, я выяснил кое-что полезное. Хотелось бы увидеть тебя и поговорить об этом. Все эти истины слишком высоки, их невозможно выразить словами. Когда мы думаем о подобных вещах, мы не можем выразить наши мысли. Мы живем гораздо ниже, чем позволяют возможности нашей высшей души. Ничто другое и никто другой — только наша собственная слабость не позволяет нам достичь высоких помыслов далекого прошлого. Когда мы предаёмся глубокому размышлению, наши земные заботы кажутся такими мелкими. Такие они и есть в самом деле. Позднее они совсем стираются из нашей памяти. Путь к богам и в самом деле тёмный и трудный. И, как ты говоришь, они вообще не отвечают на наш первый зов. Надо звать их чаще. В пути мы можем остановиться и подумать о будущем. Какими бы мрачными и слабыми мы не были, Наблюдатель видит всё, он зовёт нас и шепчет: «Имейте мужество, я приготовил место, где вы будете со мной вечно». Он — это Высшая Сущность, он — это мы сами.
Ведущие мира всегда стремятся нам помочь. Когда тучи пройдут, мы сможем видеть их всегда. Мы должны набраться терпения. Всё мешающее нам на Пути — это дело наших собственных рук, а вся наша сила — это то, что мы скопили в прошлом. Склад таких сил нужен каждому. Тот, кто направляет свои мысли по правильному руслу в этой жизни, ощущает присутствие этих сил. Остальные не чувствуют их, потому что живут слепо. Ты мог бы ощутить присутствие этих сил сильнее, если бы направлял на это всю свою психическую энергию. Из этого великого источника кармической энергии можно черпать, если направлять на него огонь наших разумов. Самое правильное, конечно, направить его на Любовь, Любовь к Божественному и всему существующему. Даже если мы чувствуем, что всё ещё не стали «Великими Душами», такими, как те «Души, которые служат богам», — это не может нас унизить: мы с надеждой ждём своего часа. Давайте терпеливо ждать в тишине, наступающей вслед за каждым усилием, зная, что таков путь Природы. Ибо в периоды затмения она бездействует в сфере затмения, однако несомненно и другое, что в это время ею и нами производится работа в других сферах.
То, что ты описываешь, — это не душа, это только частично связанный с ней опыт. Если бы ты узнал Душу, ты сам ответил бы на все вопросы, потому что в Душе есть ясное понимание Истины. Каждое создание и каждая мысль похожи друг на друга в душе, и погружать мысли в этот центр — дело практики. Объяснить, как это сделать, невозможно, можно только сказать «действуй». Однако нельзя принуждать себя к таким вещам. Первый шаг в Становлении — это Смирение. Смирение — это верный, истинный и благородный путь. Наши постоянно меняющиеся, тонкие побуждения обманывают нас в том случае, когда мы принуждаем себя к чему-то. Будь очень осторожен, ибо ты в опасной близости к этому. И если нашему телу требуется время, чтобы ощутить достигнутое, то отношение разума мы можем изменить мгновенно. За Смирением следуют по порядку: Удовлетворение, Душевное равновесие, Знание. Сильная жажда всего этого затуманивает цель и сдерживает нас на пути. Таким образом старайся приобрести терпеливое Смирение. Карма намерилась научить тебя в этой жизни высшему терпению. Ничего другого я не могу тебе сказать, всё зависит от тебя и от твоей деятельности. Отбрось всякое желание власти, ищи только понимания себя самого. Стремись к невозмутимости. Тверди себе, что то, кем ты был вчера, не имеет ни малейшего значения. Борись за каждый настоящий момент. Результаты последуют сами по себе. Прошлое! Что это? Ничего! Оно прошло, забудь о нём. Ты — это твоё прошлое, оно не должно волновать тебя как таковое. Оно может иметь значение только в том, кто ты есть в данный момент. В тебе таком, какой ты сейчас, лежит всё прошлое. Потому следуй индийской максиме: «Не раскаивайся ни в чём, никогда не сожалей о сделанном, кинжалом духовного знания отруби все сомнения». Сожалея об ошибке, мы только усугубляем её. Меня не волнует, кем я был, или кем был кто-то, я вижу только то, кто я сейчас, кто я в каждый настоящий момент. А так как каждый момент существует одно мгновение и сразу же проходит, значит, думая о прошлом, мы забываем настоящее, и эти моменты настоящего проскальзывают мимо, увеличивая прошлое. А потому не раскаивайся ни в чём, даже в самых больших глупостях своей жизни, потому что они прошли и тебе надо работать в настоящем, которое есть прошлое и будущее вместе взятые. Ты знаешь абсолютно точно, что всё то, что ограничивает твои возможности, исходит от кармы прошлой или настоящей жизни. Несмотря на отчаяние, которое чувствуют все и которое всегда рассеивается светом Истины, ты можешь противостоять всему, что может случиться и остаться спокойным, только полостью доверяя карме. Карма — это единственный судья, она может быть хорошей или плохой, в зависимости от того, как мы поступали. Всё делается ясным, когда читаешь следующие строки:
«Нет места для иллюзий и скорби в том человеке, который знает, что все духовные существа по своей природе одинаковы с Высшим Существом, кто размышляет о духовном единстве Всех».
Во всех этих внутренних опытах, как в океане, есть приливы и отливы. Мы поднимаемся и падаем. Только что боги спустились, как тут же возвращаются в небеса. Не думай о том, чтобы они спустились к тебе, стремись подняться выше и оказаться на пути вниз, куда они возвращаются периодически. Так ты окажешься ближе к ним и сможешь быстрее оказаться под их влиянием.
Прощай. Желаю тебе всегда чувствовать поднимающуюся волну за небольшим сердечным отливом. Возможно, что наши товарищи на подходе. Но даже если нет, мы будем ждать. Кто знает? Однажды солнце прорвется сквозь тучи. Это сохранит наши силы, подобно тому, как в присутствии Обитателя Порога мы вынуждены временно замереть и притвориться.
Z.

[Татьяна]

9.
Дорогой сэр и брат!
Скажи своему другу, который интересуется этим вопросом, что никого и никогда не обращали в теософию. К ней приходит тот, чьи нынешние воззрения только «продолжение его прежней веры». Это указывает на то, что карма действительно существует. Какая бы идея у нас ни появилась, она лишь продолжение той, что была до этого. Эти идеи представляют собой причины и следствия, бесконечно следующие друг за другом. Каждая идея производит следующую и является её неотъемлемой частью. Поэтому мы все такие разные и в чём-то похожие. Мои и твои сегодняшние идеи носят привкус тех, которые были у нас в юности, и мы всегда будем продолжать неизменной линию, намеченную нами с самого начала. Мы постоянно слегка изменяемся, но не совсем , потому что наши старые идеи всё ещё существуют. Можно было бы не принимать во внимание ложные идеи, порой отвергаемые нами, но они оставляют, здесь и там, свои тени. Благодаря идее Братства, мы получаем знание других, о котором размышляем до тех пор, пока (если подходит) оно не становится нашим. Что касается твоего личного заключения, то всегда используй свою проницательность. Не соглашайся с выводами просто потому, что их высказал кто-то, кому ты доверяешь. Принимай их тогда, когда они совпадают с тем, что тебе говорит интуиция. Быть введенным в заблуждение влиянием другого, даже несознательно, значит не иметь настоящей веры.
Духовное знание включает каждое действие. Ищущие его должны читать «Бхагавадгиту», которая даст им пищу для размышления на столетия, если только они будут читать духовным взором. Под внешним прикрытием там находится живой дух, который будет светить нам всем. Я читал её десять раз, прежде чем увидел вещи, недоступные мне вначале. Ночью её идеи перевариваются и частично возвращаются в разум на следующий день. Читать «Гиту» — это значит изучать Адептов.
Пусть каждый осознает, что не только огромная радость, но и огромная печаль верить в это, потому что ученик приводит в действие все великие силы, являющиеся истиной и Законом. Он думает, что теперь не держится за свои амбиции и комфорт, но амбиции и комфорт, от которых он отказался, всего лишь простое отражение на низшем плане амбиций и комфорта жизни более широкого масштаба. Семена их начинают прорастать, когда лучи правды сжигают оболочку, положенную на них временем. А это ведёт к новой борьбе. Ни одного искренне ищущего человека не оставляй без знания этого факта, ибо некоторым стоит многих лет и кровавых слез, чтобы самим дойти до этой истины.
Как труден путь свершений! Когда человек неосознанно выбирает за или против, я смутно вижу его будущее. Потом, когда я узнаю, какие плоды приносит карма, то думаю, что лучше бы я совсем не слышал эти тихие голоса. Но те, кто побеждает свой характер, выше мировых победителей.
Возможно, что сейчас тебе яснее как действует карма. Очень часто, когда кто-то намерен избавиться от последствий всей старой кармы, борьба принимает огромные размеры, ибо полный груз всех старых грехов спешит предстать перед человеком. События быстро следуют одно за другим, напряжение становится ужасным, и вся жизненная структура стонет и сотрясается. Как говорят на Востоке, вы можете пройти назначенным курсом за 700 рождений, семь лет или семь минут.
Предложение в «Свете на пути», которое упоминается многими учениками, не такое трудное для понимания, как некоторые другие. Один ответ годится на все случаи. Книга написана на основе закона Перевоплощения и, когда в ней говорится, что грязная одежда снова покроет тебя, имеется ввиду, что это произойдёт в какой-то другой жизни, необязательно в этой, хотя такое тоже возможно. «Отворачиваться в ужасе» не значит быть беспристрастным. Прежде чем надеяться предотвратить какое- либо определенное состояние разума или событий в нашей нынешней или будущей жизни, мы фактически должны внутренне отделиться от них. Мы — не наше тело и не наш разум, мы — реальность, от которой карма неотъемлема. Карма приносит всё. Она соединяется с нашей истинной Сущностью привязанностью или отвращением. Это значит, что если мы любим порочное, оно захватывает нас в свою сеть, если ненавидим, то наша внутренняя Сущность отзывается на это сильным чувством ужаса. Чтобы предотвратить что-то, мы должны понимать, что хотим предотвратить, а понять не можем до тех пор, пока боимся или ненавидим. Нам не нравиться человеческие пороки, но понимая, что они — часть целого, стараясь понять, почему они в нас, мы можем встать выше их. Это доктрина «противоположностей», о которой говорит «Бхагавадгита». Нет ничего плохого, если мы чувствуем печаль и желание помочь, но, если мы в ужасе отворачиваемся от чего-то ужасного, то в будущей жизни мы почувствуем этот ужас и, в результате, возродимся в таком теле и таком месте, где в нашей материальной жизни мы опять должны будем пройти через то, что сейчас ненавидим. Стараясь достичь Бога, мы должны стремиться быть как можно более похожи на Него. Он не любит и не ненавидит. И потому надо, чтобы самый большой порок не вызывал в нас ненависти, для начала, если он не касается нас. Только после этого мы сможем достичь такой великой любви, которая принимает одинаково хорошее и плохое.
Добро и зло — это всего лишь две стороны одного целого. В этом смысле для Абсолюта зло тоже самое, что и добро. Тот, кто владеет абсолютным знанием, может видеть и добро и зло, но он не чувствует, что от зла надо бежать, он просто называет зло другой стороной добра. Мы говорим добро или зло, когда определённые события кажутся приятными или неприятными для нас или для современной цивилизации. Потому мы и придумали эти два, не слишком удачно подходящие для использования, слова. Для Абсолюта одно также необходимо, как и другое. И часто то, что кажется «злом» и «болью», всего лишь регулирование, необходимое для становления души. Читай «Бхагавадгиту», чтобы понять, что такое страдание для души . Что такое зло для души? Потеря друзей? Нет, если ты сосредоточен только на себе. Клевета? Нет, если ты доверяешь карме. Зло происходит только тогда, когда ты восстаешь против непреложного закона. Ты знаешь, что должны существовать эти противоположности, которые мы называем добром и злом. Вообрази человека, кто поистине высокая душа, но в этой жизни скряга, которому нравится его занятие. Ты назовёшь его скряжничество злом, он же считает его добром. Кто прав? Ты говоришь «зло», потому что исходишь из своего понимания Истины. Но он исполняет такую роль, потому что Истина знала, что он никогда не сможет продвинуться, если не получит этого опыта, поэтому мы видим его в таком положении. Приобретать опыт необходимо, и наша мудрость в том, что мы сами берёмся за это. Стало быть, если мы стремимся выполнять все наши обязанности по отношению к миру и самим себе, бесполезно снова переживать наше прошлое и раскаиваться в нем, осуждать другого за его поступки, потому что мы не знаем их истинную причину. Мы — не карма и не Закон, глубоко осуждающие эту разновидность лицемерия. Закон позволяет человеку жить, и это доказывает, что он ещё не осуждён Высшей силой. Тем не менее, мы должны и будем всегда хранить наше умение распознавать Истину.
Что касается того, чтобы подняться выше добра и зла, это, конечно, не значит совершать зло. Фактически, реальное добро или зло не существуют. Если у нас достойная цель, наши поступки не могут быть злыми. Совершённые поступки нельзя вернуть, они задуманы в сердце, и в нём они выполнены. Простое исполнение их физически мертво само по себе. Поэтому мы совершаем поступок, считающийся хорошим, который внешне тоже выглядит хорошим, но, в тоже время, поскольку наше намерение было злым, оно, а не поступок, принимается во внимание.
Великий Бог совершает всё — доброе и злое. Среди всего прочего есть вещи, которые выглядят злонамеренными, но Бог не «реагирует» на них, как должен. Глава 2 «Бхагавадгиты» говорит, что нам положено совершать только те поступки, которые справедливы во имя Бога, но не для нашего собственного блага. Если нас не волнуют их последствия, значит нам безразлично выглядят ли они добрыми или злыми. Мы должны понимать, что сердце и ум — это то место, где ошибки возникают, и мы совершаем поступки просто потому, что они уже существуют, как идея. Только отделить себя от действия потом становится трудно.
Человеческие существа — не более, чем инструменты, через которые так называемые добро и зло совершаются; и эти добро и зло являются результатом сравнения, но не абсолютной величиной. Отсюда следует, что мы (истинные "мы") должны познать, как внутренне подняться к тому состоянию, где добро и зло будут выглядеть для нас просто как изменения в постоянно меняющейся жизни. Такое может случиться даже с обычным человеком.
Бисмарк, двигавший огромными полчищами людей с благородной целью, служит примером того, как, ради достижения большого результата, можно легко стать выше преходящего зла. Или врач, который с согласия пациента и не взирая на боль, которую тот испытывает, делает операцию с целью улучшить его состояние.
Таким образом ученик начинает понимать, что то, что ему предстоит сделать — это ни «добро» и ни «зло», это просто какие-то определенные поступки, в которых ему не надо заботиться о своём поведении, но, скорее о том, что его побуждает, ведь его поведение определенно исходит из того, чем он руководствуется в своих действиях. Например солдат. Для него самое лучшее участвовать в справедливой войне. Возникает вопрос: следует ли ему беспокоится, если война несправедливая? Нет, если он понимает, чем ему руководствоваться. Те, кто вступает в войну для завоевания, или с целью мести, поступают неправильно, но солдат должен следовать приказу командира, поскольку он выполняет свои настоящие обязанности.
И потому, давайте помогать тем, кто оказался на нашем пути. Только это может способствовать истинному прогрессу, ибо только тогда, когда мы трудимся для других, покрывало падает с нашей души. Сделайте это своим главным побуждением, а количество сделанного не имеет значения.
Z.

[Татьяна]

10.
Дорогой Джаспер!
Ты спрашиваешь меня о «трех свойствах природы», упоминаемых в «Бхагавадгите». Они потенциально существуют (спят) в Пуруше (Духе). Эти свойства активизируются в течение периода, о котором Бхагавадгита говорит, как о времени, когда ОН творит все вещи, которые ранее были поглощены (подобно тому как Сатурн пожирает своих детей). Следовательно эти свойства находятся в органической связи со всеми существами, которые не свободны от их влияния.
Под «существами» здесь имеются ввиду принявшие форму существа во всех мирах. Следовательно, свойства существуют в этих формах (поскольку форма извлекается из Природы = Пракрити = Космической Субстанции. — Д. Н). и, в тоже время, это подразумевает присутствие в форме наблюдателя (души). Дэвы — это божественные существа, вид духовной силы более низкой, чем Ишвара в человеке. На них распространяется свойство сатвас, или Истина. Они испытывают невыразимое блаженство огромной продолжительности, но это продолжительность, а не вечность.
Написано: "Так называемые добро, зло и безразличие, свойства исходящие из природы, влияют на бессмертную душу в теле".
Таким образом, вечная душа, Ишвара, существует отдельно от тела, в котором она подвержена влиянию этих свойств, а так же и от других свойств природы.
Первое или высшее свойство — это сатвас, которое по сути своей чистота и радость. Ишвара находится под воздействием сатвас, когда человек занимается приятными делами и получает знания, даже просто сатвические мысли оказывают влияние на душу.
Второе свойство, раджас, даёт импульс действиям. Его влияние на душу выражается тем, что является составной частью желания богатства и других склонностей.
Третье свойство, тамас, его природа — безразличие, оно наделяет иллюзиями всех смертных и питается невежеством.
Итак, существует два великих противника души — невежество и действия. Если действие, побуждаемое раджас, даже при посредстве сатвас, не ведёт к высоким достижениям, то невежество приводит к разрушению души. И в тоже время, зная о своём невежестве, необходимо действовать, чтобы избавится от него. Как сделать, чтобы избавится от бесконечного движения в этом круге (карма является причиной перевоплощений. — Д. Н) — вот вопрос.
Зная, что все действия происходят благодаря существованию трёх природных свойств, человеку прежде всего необходимо избавиться от идеи, что душа ответственна за них. Слово «свойства» нужно понимать в более широком смысле, чем мы, обычно, придаем ему.
Далее, в основе всех действий человека должна быть преданность, а это значит, что они совершаются ради Высшего, а не ради себя. Безразличия быть не может: человек должен считать богом либо себя и приносить себе жертвы, либо Кришну, который и есть истинный Бог. Все поступки и стремления совершаются человеком либо для себя, либо для Всех. При этом сразу же возникает вопрос о важности побуждений. Потому что человек может совершать великие дела во имя доблести, для пользы людей, для получения знаний во имя помощи людям. Но он также может совершать всё это просто потому, что думает, что достигнет спасения. В этом случае он действует только для своей пользы и таким образом приносит жертву самому себе. Итак, он должен быть внутренне преданным Всему, и полагаться во всех своих делах на Высшее, зная что он не исполнитель действий, а просто их свидетель.
Находясь в смертном теле, человек подвержен внезапным сомнениям, и если они возникают, значит он чего-то не знает и должен суметь рассеять сомнения «мечом знаний». Насколько у него хватает знаний, в такой степени он может рассеять свои сомнения. Все сомнения исходят из низшей части нашей природы и никогда, ни в каком случае из её высшей части. Следовательно, чем более любящей она становится, тем больше способна познать, и её сатвическое знание становятся более ясным. Как сказано: «Человек, стремящийся к совершенству в том, чему он себя посвящает (или настойчиво работающий над своим развитием) обнаруживае, что со временем, в нём спонтанно возникают знания». Также: «Человек, чей ум подвержен сомнениям, не способен радоваться ни этому миру, ни другому (миру Дэв), ни конечному блаженству».
Последнее означает несостоятельность утверждения, что если в нас есть эта высшая Сущность, то, несмотря на нашу леность и сомнения, она достигнет знаний и приведёт нас к окончательному блаженству вместе со всем человечеством.
Три свойства ниже, чем состояние называемое турией, являющиеся высшим состоянием существ, и им возможно наслаждаться, находясь в смертном теле. Следовательно, в этом состоянии не существует трёх свойств, а душа видит эти свойства движущимися ниже в океане Существ. Как я сказал раньше, его возможно испытать не только после смерти, но и в настоящей жизни, однако очень редко в сознательном состоянии. Но есть такие высшие Йоги, кто достигает состояния Нирваны, Духа или турия даже сознательно, оставаясь на Земле. В английском языке нет подходящих слов, чтобы выразить, что это значит. В этом состоянии тело живое, но находится в глубокой каталепсии (Адепт может достичь этого состояния сам. — Д. Н.) Когда Адепт возвращается из этого состояния, он приносит с собой все, что он может из обширного опыта, полученного в состоянии турия. Конечно, этот опыт выходит за пределы словесных выражений, и возможности такого опыта мы способны представить очень смутно. Я не могу дать описание этого состояния, поскольку не пережил его сам. Но я представляю его возможности и ты, наверное, тоже.
Для достижения этого состояния хорошо заниматься особыми упражнениями, которые следует проводить в специально отведённом для этого месте, или ментально, или ночью. Система йоги Патанджали называет три состояния, в которых следует практиковаться: дхарана, дхиана и самадхи.
Дхарана — это выбор вещи, места или идеи для фиксирования на нём ума. Дхиана — это размышление над выбранным. Самадхи — медитация на этом.
Все три состояния представляют собой непрерывное действие. Итак, возьми к примеру то место, которое называется колодец или ямка горла.
1. Выбери его — дхарана.
2. Сосредоточь на нём ум — дхиана.
3. Медитируй на нем — самадхи.
Благодаря этой практике ум обретает устойчивость
Потом выбери место в голове, где проходит нерв сушумна. Не обязательно точно знать его расположение, можно сказать, что он находится на макушке головы. Затем выполняй всё в той же последовательности. Это даст некоторое понимание духовного разума. Сначала это трудно, но с практикой станет легче. При желании практиковаться надо выбрать для этого определенный час дня, что образует привычку, как в теле, так и в уме. Всегда держи Кришну в своём сознании, что означает, что ты делаешь это для всего человечества, а не для себя одного.
Что касается страстей: гнев, похоже, представляет собой силу природы, но в нём есть нечто большее.
Так называемая похоть — это грубый символ любви и сексуального желания. Это извращение истины в любви и желании.
Тщеславие, я думаю, представляет из себя один из аспектов иллюзии природы — майю, которую мы принимаем за реальность. Оно всегда рядом с нами и наиболее коварно, как всегда присутствующая природная иллюзия, которую трудно преодолеть.
Гнев и похоть несут в себе некоторые свойства раджас, но, мне кажется, что тщеславие почти целиком несёт в себе свойства тамас.
Желаю тебе достичь «берега» свободного от страха.
Z.

:

Комментарий Составителя
Что касается практики концентрации, предложенной в этом письме, она представляет собой всего лишь один этап размышления, длинной в жизнь. Эта практика — одно из средств, определенный способ среди всех других, необходимых для достижения цели. Главный из них — это постоянная преданность и полное подчинение Закону. Тот способ, который дан в письме, имеет физиологическую ценность, потому что предложенные места концентрации мысли, подобно другим, представляют собой жизненно-важные центры. Возбуждение этих центров и всегда находящегося в них магнитного осадка дыхания усиливает и возвышает способности внутреннего человека, являющегося магнитной субстанцией души и связью между материей и духом. Здесь необходимо несколько слов для пояснения, потому что на самом деле материя и дух едины. Нам легче представить бесконечную серию взаимодействующих сил, которые простираются от чистого Духа до его выражения в самом грубом средстве. Мы можем сказать, что внутреннее магнитное средство, или астральный человек, и есть нечто среднее между ними. В этих жизненных центрах скрыт секрет циркуляции нервного флюида, и тот, кто откроет этот секрет, может использовать тело по своей воле. Более того, этой практикой возможно добиться, чтобы ум оставался нейтральным, не подверженным свойственным ему резким переменам, которые так трудно преодолеть. Мысль обладает способностью самовоспроизведения. Когда ум твёрдо держится одной идеи, он становится окрашен ею и, можно сказать, что всё соотносящееся с этой мыслью приходит на ум. Таким образом мистик получает знание обо всём, на чем он сосредоточен в глубоком размышлении. Отсюда понятно почему Кришна говорит:
«Постоянно думай обо мне, доверяй мне одному, и ты обязательно соединишься со мной».
Благодаря своим чистым инстинктaм, дети часто открывают оккультные истины. Недавно я слышала, как девочка пятнадцати лет говорила: «Когда я была маленькой, я всегда занималась предположениями. Бывало я сидела на окне, долго смотрела на луну и думала, что если бы я могла смотреть очень, очень долго, я могла бы попасть на луну и узнать о ней все». Духовная культура приобретается путем концентрации, в которой необходимо практиковаться каждый день и каждый момент; только тогда можно пользоваться ее плодами. «Эликсир жизни» (книга Е.П. Блаватской, Сфера, М., 1998. — Ред.) дает некоторые пояснения к этому вопросу. Медитация определяется как «прекращение мыслей, связанных с внешней активностью». Концентрация — это стремление достичь желаемой цели на протяжении всей жизни. Например, преданная мать — это не та, что сидит и беспрерывно весь день думает о каком-то специфическом интересе детей, но та, которая ставит превыше всего не только прямые, но и косвенные интересы своих детей. Жизнь — это высший учитель, она является великой эманацией Души, а Душа проявляет Высшее. Таким образом, все методы хороши и все они часть великой цели — посвящения себя. Преданность делу — залог успеха, говорится в «Бхагавадгите». Мы должны научиться использовать низшие и высшие способности не только ума, но и Духа. Те, что недоступны нам сейчас, со временем перестанут находиться в этой категории. Психические способности тоже должны использоваться по мере их появления, ибо они помогают открывать законы природы. Однако не следует ни преувеличивать их значение, ни игнорировать их опасность, потому что они дают более тонкую иллюзию существования, чем грубые физические энергии. Тот, кто возлагает на них много надежд, подобен человеку, отправившемуся в гору, который, едва достигнув первой придорожной остановки, уже гордится и трубит о своих победах. Такие чувства как отчаяние, сомнение, страх, тщеславие, гордость и самодовольство тоже используются природой в качестве западни. Всякий случай, каждый объект, любая энергия могут быть использованы за или против великой цели: освобождения Духа, закованного Природой в каждом. Парализует ли субстанция дух или дух контролирует материю? Взаимосвязь между этими двумя понятиями и есть проявление. Духовное развитие совершается в соответствии с коэффициентом духовной активности. Когда великая Сила достигает своей полной потенции, она несёт нас к границам Неизвестного. Это умная и духовная Сила самосознания, действующая по Своей воле. Мы можем привести в действие только ее низшие формы, средства или корреляты. Мы только можем подготовить средство. Как говорит Бёме, «Святой Дух может ехать только в своей собственной карете».
«Ни Веды, ни толкования, ни старательное изучение не помогут нам узнать Сущность. Только тот, кого Она избирает, может больше познать Её».
«Сущность избирает подобного себе, и даже ясное понимание Истины не поможет постичь Сущность тому, кто ещё не избавился от зла, в ком нет уравновешенности и смирения, или чей ум не знает покоя».
Курсив мой; он подчеркивает важность этой, ранее упомянутой стадии созерцания, в которой ум перестаёт возбуждаться, и источник Духа усиливается чистыми энергиями Природы.
Фраза в письме о том, что Адепт, возвращаясь из турии, «приносит всё, что он может» означает, что всё зависит от координации различных принципов в человеке. Тот, кто достиг совершенства, или состояния Махатмы, считается достигшим полного контроля над телом и переделывает его по желанию. Конечно, оставаясь в физическом теле, он всё ещё, в какой-то степени, ограничен этим телом — инструментом. Это значит, что есть такой опыт, которым наша душа не может поделиться со своим органом, называемым нами «телом», и, за пределами определенного момента, мозг не может отразить или вспомнить этот опыт. Этот момент варьируется в зависимости от степени достижения индивидуальной души. И хотя у некоторых этот предел знаний и способностей очень высок, он всё же считается ограниченным в сравнении с духовным опытом свободной души.
Работа, которой занимаются все ученики, состоит в том, чтобы сделать тело более пористым, более флюидным, легче реагирующим на духовное влияние, исходящее из внутреннего центра — души, являющейся неотделимой частью великой всеобщей Души и, таким образом, сделать его менее податливым внешнему материальному влиянию, порождаемому бездумным миром и природными свойствами. Говорят, что абстрактная мысль — это «способность мыслить о вещи вне отношения к её свойствам»; но эти свойства поддаются наблюдению, свидетельству, и основное впечатление они производят на наши чувства. Они смущают нас и образуют часть той ловушки, которую ставит нам природа, если мы не откроем её сокровенный секрет и не научимся управлять ею. Более того, являясь индивидуальными компонентами расы и замедляя наше движение, мы обеспечиваем возможность этой и другим расам двигаться по пути неторопливо, давая каждой душе много шансов исправить, повторить и закруглить кривую эволюции. В этом аспекте природа наиболее милосердна, и даже в темноте восьмой сферы, в которую опускаются «злые» души, её импульсы обеспечивают возможность возвращения, если в самой обречённой душе осталась хоть какая-нибудь способная отозваться энергия.
Многие люди считают, что мораль, регулируемая социальными условиями, совершенна, забывая, что эти условия варьируются в зависимости от климата, национальности и времени. Добродетель считают благородным пожертвованием Богу. Но поскольку добродетель — это просто правильное отношение к телу или моральная справедливость, то, как таковой, её недостаточно. Кроме того она отличается от духовной добродетели или достоинства души. Достоинство души — истинное Существо, его добродетель — свобода. Ни тело, ни ум не могут принять непосредственное участие в опытах души, но впоследствии такой опыт может отразиться на них, и это отражение может снабдить их свойственными ей светом и силой. Духовность — это не добродетель, как таковая, она безлична. Можно быть духовно плохим и духовно хорошим. Эти определения даются в зависимости от того, как используется духовность — за или против великого Закона эволюции. Этот Закон должен восторжествовать, потому что это Божественный закон, выражение природы и сущности великого Непознаваемого, в основе которого стремление к проявлению, самореализации и повторной абсорбции. Всё, что выступает против этого Закона, стремясь к отдельному существованию, в конце концов терпит неудачу, и , будучи неспособным к воссоединению, разлагается до первичных элементов, в форме которых оно может быть абсорбировано снова.
Итак, духовность — это состояние существа, которое невозможно определить словами. Назовите её вибрацией такого уровня, которую мы не способны познать. В зачаточных стадиях её язык — движение, будучи совершенной, она оказывается не только за пределом слов, но и мыслей.
«Знание Высшего Принципа — это божественное молчание, неподвижность всех чувств»(«Ключ Гермеса».)
«Симпатии и антипатии, добро и зло нисколько не влияют на того, кто знает, бестелесного и вечно существующего Брахму». («Драгоценный крест мудрости». Автор Санакарачария. — Перев.).
«Многие вещи, находящиеся за пределами интеллекта, судятся на основе интеллекта, но они лучше поддаются созерцанию, когда интеллект молчит» (Порфирий)
Мысль привязана, а мы пытаемся постичь беспредельное. Интеллект — это первая производная природы, существующей для того, чтобы душа получила опыт. Если мы признаем эту истину, мы можем использовать природную энергию, называемую мыслью, для сравнения, получения знания, устранения сомнения и таким образом достигнем момента, когда сможем сдерживать тенденции нашего тела. Если познан принцип, лежащий в их основе, наша природа подчинена и находится под контролем, тогда этот принцип проявляет себя как в Природе, так и за её пределами.
«Нисходя, бесплотные субстанции делятся и умножаются и, становясь индивидуумами, теряют силу, но поднявшись, благодаря своей энергии, за пределы тел, они объединяются и, благодаря изобилию этой силы существуют как единое целое» (Порфирий).
Этих намеков достаточно для того, кто уже на Пути. Другие приблизятся к ним. Язык только выражает опыт человечества, а так как наша раса не достигла уровня высших существ, то у нас нет ещё подходящих слов. Восток всегда был местом, где и проводились духовные поиски, там родились все великие религии мира. В санскрите есть названия для некоторых состояний и условий, но даже Восток хорошо понимает, что то, что не имеет формы, не может быть выражено формой, а то, что не имеет предела, не может быть выражено словами и знаками. Есть только один путь знать эти состояния: быть ими. Мы по-настоящему знаем только то, что мы есть и не никогда не можем узнать в действительности то, чем не являемся.
Д. Н

[Татьяна]

11.
Дорогой брат!
С большим сожалением я узнал о твоей серьезной болезни, Джаспер. Пока в жизни есть неопределённость, что, кажется, происходит и будет происходить ещё какое-то время в твоей, ты будешь испытывать сильную депрессию.
Сейчас не принято спокойно говорить с человеком о его смерти, но ты не имеешь ничего против этого, потому я скажу. Я не согласен с тобой, что смерть — это хорошо. Твой случай не такой, как <......>, которая была у порога смерти, но приняла жизнь из рук Высших Сил и работала для человечества, невзирая на муки и боль тела (это, несомненно, касается Е.П.Б.). Почему бы тебе не жить сейчас, в твоём нынешнем теле как можно дольше? Ведь, продолжая жить, став духовно более совершенным, ты принесешь Движению и людям много больше добра. Потому что личность — Джаспер Нимэнд еще не заслужила право на особую помощь после смерти, позволившую бы ей быстро вернуться обратно. Поэтому ты умрешь и, скорее всего, тебя ожидает долгий дэвачан, и ты не сумеешь сделать для Них сколько мог бы сделать, живя дольше. Я так думаю. Жизнь лучше, чем смерть, потому что смерть обманывает ожидания истинной Сущности. Смерть не то состояние, в котором можно многое узнать и многому научиться. Главный занавес на сцене, и звонок к его поднятию прозвучит в следующий раз. Полное знание должно быть получено триединым человеком — в теле, душе и духе, и, только таким он может двигаться к следующим, бесчисленным и непостижимым для нас уровням. Живя возможно дольше, человек даёт своей истинной Сущности больше времени для этого.
Совет «Атманам Атмана пашуа» («своей личностью возвышай свою индивидуальность». — «Бхагавадгита») выглядит бесполезным, когда находишься за порогом смерти, а тройственный союз достигается только на земле, в теле. Только тогда желаемо освобождение души.
Брат, я говорю это не для себя — для тебя, потому что смерть не может лишить меня кого-то. Живые больше озабочены мертвыми, чем наоборот.
Твои сомнения относительно успеха возникли в результате болезни. Пожалуйста, постарайся с ними справиться. Лучше иметь ложные надежды и никаких сомнений, чем большое знание и сомнение в своей собственной потенции. «Сомневающийся подобен морской волне, движимой ветром вперед и назад». Нельзя прочно защититься против сомнения в Учителях Мудрости, (в ком, я знаю, ты не сомневаешься). Более всего надо быть начеку и сопротивляться сомнениям в себе самом. Любая мысль о провале или что лучше — умереть или жить, возникшая потому, что пораженному болезнью телу кажется, что достичь успеха невозможно, является сомнением.
Мы не смеем надеяться, но дерзать жить дальше необходимо, чтобы служить Им, так же, как Они служат Закону. Мы не стремимся быть челами или сделать что-то определённое в этом возрождении, мы просто хотим, как можем, знать и быть, и возможность этого неизмерима. Подумай, если это так, то остаётся ответить только на один вопрос: что может нас превозмочь? Что-то извне. Но если ты обвиняешь себя или сомневаешься, ты даёшь врагу возможность отдохнуть, ему нечего делать, потому что ты сам делаешь за него всё. Оставив тебя твоей судьбе, он ищет другие жертвы. Поэтому стань выше отчаяния и возьми кинжал знания, ведь с ним и с Любовью можно покорить Вселенную. Я говорю это не потому, что ты в отчаянии, Джаспер, я охотно поделился бы с тобой своими мыслями, даже в том случае, если бы, вопреки нашему желанию, смерть ждала тебя завтра.
Я рад, что, хотя твое тело испытывает боль, ты чувствуешь себя нормально. Нам приходится страдать от разных вещей, но не сомневаюсь, что духовный прогресс сильно возрастает, если, испытывая физическое страдание, мы можем остаться спокойными и отрешёнными. И всё же тело тоже должно иметь покой. Отдыхай, чтобы тревоги утихли и не беспокоили тебя. Они есть, но с ними будет легче справиться, когда окрепнет тело.
В твоей жизни было достаточно бурь. Подумав, ты поймёшь, что мы сами творим свои бури. Сила любого и каждого обстоятельства установлена и неизменна по качеству. Это мы разные в нашем подходе к ним, поэтому нам кажется, что у нас разной степени трудности. Не они разные, это мы отличаемся друг от друга. Если мы согласны с тем, что находимся в эволюционном потоке, тогда каждое обстоятельство должно быть полезным для нас. И неумение выполнить положенные дела служит нам величайшей помощью, потому что никаким другим путем мы не можем научиться безмятежности, на которой настаивает Кришна. Если бы все наши планы выполнялись успешно, не было бы контраста для сравнения. Кроме того, наши планы могут быть составлены невежественно, а это значит неправильно, поэтому добрая Природа не позволяет нам осуществить их. Она может не порицать нас за плохой план, но мы получаем кармический минус, когда не хотим признать, что этот план неосуществим. Незнание закона общества не спасает людей от ответственности, но незнание одного факта может спасти. В оккультизме, даже если ты не знаешь о каких-то важных фактах, это не поможет тебе избежать Закона, потому что Закон следует своим установлениям безотносительно к тому, знаем мы об этом или нет.
Наши мысли слабеют в соответствии с глубиной испытываемого нами уныния. Даже заключенный в тюрьму может работать для Движения. Поэтому прошу тебя, избавься от негативного отношения к создавшимся обстоятельствам. Если тебе удастся увидеть все происходящее, как что-то желаемое, это не только укрепит твои добрые мысли, но рефлекторно воздействует и на твое тело, сделав его сильнее.
Всё это напоминает мне Х., о чьей неудаче ты знаешь. Пусть это не вводит тебя в заблуждение, ибо вряд ли могло случиться по-другому. Было неблагоразумно предъявлять требования Закону, будучи недостаточно подготовленным. Неблагоразумно только в определенном смысле, потому нет ничего, что было бы таковым, если намного расширить поле зрения. Его очевидное поражение было предопределено в самом начале сражения. Он пошёл туда, где огонь был горячее всего, а своим желанием он сделал его ещё более жгущим. Все другие страдают и будут страдать точно так же, а то, что он пострадал физически, не имеет значения. А так как все эти вещи происходят на основе психических расстройств, легко увидеть, что одна и та же причина служит основанием и для физической болезни и для сумасшествия. Удивительно также то, что произошло с другими, о которых я писал тебе. Они устояли, потому что известие о его психической болезни стало для них, так сказать, красным светом. Видишь, как тесно мысль связана с мыслью на всех планах, когда целью является поиск Истины.
Мы — не исключение в этом, поскольку испытываем ежедневное и ежечасное напряжение. Верь спутнику на Пути: продолжай стремиться и искать, но не потворствуй ни отчаянию, ни малейшему ропоту. Я не утверждаю, что у тебя именно такое отношение. У меня нет соответствующих слов, но ты определенно знаешь, не эти ли недостатки мешают тебе.
Несомненно, что мы испытываем моменты темноты и одиночества, но это всё лишь иллюзия. Разве есть сомнение, что истинная Сущность — чистая, светлая, бестелесная и свободная, и разве ты — не эта Сущность? Ежедневное бодрствование — это лишь искупление и испытание тела для того, чтобы и оно тоже могло достичь нужного состояния. В снах мы видим истину и ощущаем небесные радости. Во время бодрствования всё это становится нашим, если мы постепенно перегоняем росу духа в наше нормальное сознание.
Помни также, что современная жизнь оказывает сильное влияние на появление подобных чувств . Вокруг нас сегодня такая безысходность и тоска сомнений! Во времена, когда всё переворачивается, мудрый человек ждёт. Он сгибается, как камыш в бурю, пропуская ветер над своей головой. Поднимаясь туда, где свищут эти ветры, без остановки двигаясь выше, ты чувствуешь их враждебное, хотя и неизвестное тебе влияние. Это железный век. Лес железных деревьев, чёрных и отталкивающих, с железными ветвями и блестящими стальными листьями. Ветры дуют сквозь их арки, и мы слышим ужасное скрежетание и треск, заглушающие ещё тихий голос Любви. Принимая эти звуки за голос Бога, обитатели леса вторят им, и ужас их растет. Не сдавайся, не осуждай себя. Мы оба — это беззвучное АУМ; мы вместе покоимся на груди Мудрого Мастера. В тебе нет усталости, это твоё тело, сейчас ослабевшее, сотрясается от силы твоих собственных физических и психических энергий. Мудрый приучает своё тело не реагировать, и это, поистине, самое нужное из всего. Учись такому же отношению. Ты — судья. От кого ты ждёшь признания, кто посмеет судить тебя, кроме тебя самого? А потому давай ждать естественных изменений, зная, что если взгляд постоянно направлен туда, где сияет свет, наступит время, когда мы будем знать, что делать. Оно пока еще не наступило. Зелёный фрукт созревает и падает или его срывают. Тот день, когда ты сорвёшь фрукт, определенно, наступит. После этого тебя больше не будут беспокоить ни бесплодный страх, ни необходимость компромиссов, и, когда важная идея окажется в достаточной близости, ты не пропустишь её. Прежде чем надеяться стать мастером, самое малое, мы все должны быть подмастерьями.
Я перечитываю жизнь Будды, и это наполняет меня страстным желанием отдать свою жизнь на пользу человечеству, посвятить себя решительному и непреклонному усилию обосноваться вблизи жертвенного алтаря. И так как я не всегда знаю точно, что надо делать, я должен следовать словам Мудрого Учителя: «Делай то, что можешь, если надеешься встретить Их». Это так же справедливо, как и высказывание другого Адепта: «Следуй по Пути, которому Они и я следуют, но не следуй моим Путем».(Е.П. Б. пишет: «Следуй по пути, указанном мною, за которым стоят Великие Учителя, но не следуй за мной или по моему Пути». *(Статья «Она мертва, но говорит», «Путь», июнь, июль, август 1892 г. — Перев.) Тогда почему бы каждому из нас, на своём собственном месте не делать дело, большое или маленькое, что можем? Нет сомнения, что, зная больше в момент выполнения работы, мы бы сделали её по-другому. Но, если мы бесконечно преданы делу и выполняем его наилучшим образом, результат удовлетворит и ИХ и нас. Преданный чела однажды сказал: «Я не против потраченных на объяснение усилий и всех забот, потому что я убеждён, что всё, что делается во имя Великого Мастера всегда получается хорошо и правильно». Во всём, что делается во Их имя, нет мысли о себе, а побуждение — это главный экзамен.
Мне грустно и в тоже время я не печалюсь, когда размышляю о великом Ишваре, Господе, позволяющем нам видеть все эти фиглярства и представления. Мне грустно, когда я вижу нашу слабость и бессилие. Мы должны быть спокойными и делать, что можем. Рамасвамир (Мистер С. Рамабадра Рамасвамир — один из чела Учителей Мудрости. — Перев.) понёсся в Сикким, чтобы найти Учителя и встретил посыльного, который сказал ему, что надо идти обратно и выполнять свои обязанности. Это всё, что каждый из нас может делать. Часто мы не знаем, каковы наши обязанности, но и в этом мы виноваты сами, — это наше кармическое бессилие.
Ты спрашиваешь, что посоветовать товарищу — единомышленнику. Лучший совет содержится в твоём письме ко мне, где ты говоришь, что истинный наставник внутри нас. Это правда. Десять тысяч Адептов не могут сделать для нас что-то значительное, если мы не готовы к этому. Они могут только предлагать нам те возможности, которые содержаться в каждом человеческом сердце. Если мы пребываем в себе, должны жить и умереть сами, отсюда следует, что носиться повсюду ради того, чтобы видеть что-то или кого-то, само по себе не прибавляет достижений. Заметь, я не против общения с теми, кто читает святые книги и постоянно говорит на высокие темы. Я только пытаюсь проиллюстрировать свою идею, что не обсуждения должны быть конечной целью, они - только средство, одно из многих. Нет помощи лучше той, которую мы получаем от общения с единомышленниками, или от чтения хороших книг. Лучший совет, который я когда-либо получал: читать высоко-духовные книги, или любые книги, которые, по твоему собственному опыту, помогают тебе возвысить свой дух. Такие книги, конечно, существуют. Однажды я нашёл, что некоторые трудные для понимания теологические сочинения Плотина оказывают на меня такой очень облагораживающий эффект. Такое же действие оказывают на меня объяснения приключений Улисса. Кроме того, есть еще «Бхагавадгита». Все они — это инстинкт, живущий своей собственной жизнью, который меняет вибрации. Вибрация — это ключ ко всему. Различные состояния всего лишь различные вибрации. Мы не сознаем существования астрального и других планов, потому что мы не настроены на их вибрации. Именно поэтому иногда мы смутно чувствуем, будто бы другие вглядываются в нас, или будто полчища людей, которых мы не видим и невидимые для нас, проходят мимо, неся что-то огромное в руках. Это происходит в момент синхронной вибрации. Главное развить в себе истинную Сущность, тогда богатства, которыми владеют мудрецы, сразу станут нашими.
Каждый может представлять истинную Сущность по-разному, и, тем не менее, никто не узнаёт её, ибо узнать её — это значит быть ею. Только в угоду словам мы говорим «Смотри», ибо это может быть вспышка в сознании, блестящий круг или что угодно. Помимо этого есть еще низшая сущность, великая в своём роде, и сначала надо узнать её. Когда мы впервые пытаемся «увидеть» её, это всё равно, что смотреть внутрь перчатки. И так продолжается много перевоплощений. Мы смотрим внутрь перчатки — там темнота. Тогда мы должны войти внутрь и увидеть это. . . . и так бесконечно.
Каждый из нас — это загадка веков. Нужно терпение и достаточно времени, чтобы закончить доделку и контроль телесного инструмента. Интенсивный контроль не так хорош, как деликатный, продолжающийся постоянно и без отклонений. Пророчица Приворста установила, что легкий поток оказывает на нее лучшее влияние, чем бурный (см. «Пророчица Приворста», «Путь», II, Февраль1888г. Писатель, «Б» — возможно Брехон, одно из литературных имён Джаджа, объясняет эту идею «лёгкого потока»: «Здесь, определённо, может быть ценный намёк медицине, похоже, что всё указывает в этом направлении. Может быть стоит построить специальный аппарат по её образцу…» — Перев.). Легкость лучше, потому что всегда возбуждается противоположный поток, который будет таким же легким. Это даёт непривыкшему ученику больше времени и возможность окрепнуть постепенно.
Я думаю, что твой соученик будет хорошим инструментом. Но мы не должны говорить о будущем, чтобы не поднять против себя неизвестное и грозное племя, с которым будет нелегко справиться.
Каждую ситуацию надо использовать как средство познания. Это лучше, чем философия, потому что способствует познанию философии. Ты не продвинешься вперед, изучая философии других, ибо таким путём получаешь только сырые идеи. Не заполняй себя идеями, не насилуй свой ум чужими представлениями. У тебя есть ключ к себе, и это всё, что тебе надо, бери его и тащи спрятавшегося внутри. У тебя есть великодушие и любовь — свидетельства безразличия к себе, крепкая вера, чёткость представлений. Ты именно такой. Стремись стать увереннее, не в своих способностях но в том, что великое Всё — это ты.
С Богом, мира тебе и всем остальным
Z.

[Татьяна]

12.
Дорогой Джаспер!
Твое письмо пришло как раз вовремя, ибо очень многие и меня спрашивают об ученичестве, о том, как стать чела (чела — означает ученик на языке санскрит. — Д. Н.). Ты говоришь, что им необходимо дать какой-нибудь ответ, и с этим я согласен. Готовы они или нет, мы должны что-то им сказать. В основном они не готовы и определенно не хотят сделать первый необходимый шаг. Я бы хотел обсудить с тобой как отвечать на такие вопросы, возможно также и для того, чтобы прояснить мое собственное отношение к этому.
Первое, что человек должен спросить себя: «Когда и как у меня появилось желание пойти в ученичество и стать чела», и второе, «Что такое чела, и что такое ученичество»?
Существует много видов чела. Существуют чела, живущие обычной мирской жизнью, и чела на испытании; чела, которые достигли цели, и те, кто ещё только пытаются достичь уровня мирского чела. Любой может считать себя мирским чела, будучи уверен, что он никогда в этой жизни сознательно не узнает своего учителя. Для чела на испытании существует одно общее и неизменное правило, согласно которому они подвергаются проверке в течении семи лет. Это не свод одинаковых для всех испытаний, но все события жизни чела и его поведение в них. Не существует такого места, куда претендента можно было бы отослать за получением его характеристики, потому что все эти вещи не имеют отношения к местам и официальным лицам. Это дело нашей внутренней природы. Мы становимся чела, мы занимаем это положение, потому что наша внутренняя природа уже настолько открыта, что может и будет впитывать знание. Таким путём мы получаем награду из рук Закона.
Каждый искренний член Теософского общества, в определенном смысле, находится на пути к тому, чтобы стать чела, потому что часть своей работы Великие Учителя выполняют с человечеством и для него через это общество, избранное ими в качестве своего доверенного. И так как вся их работа и все устремления нацелены на помощь человечеству, ни один чела не может надеяться быть или стать таковым, если в его стремлении к ученичеству есть хоть какое-то эгоистичное желание личного владения духовным богатством. В случае, когда человек уже стал чела, подобное намерение, немедленно приводит к тому, что он теряет свой статус, не важно знает ли он о своей потере или нет. В случае, когда кто-то намеривается стать чела, такое желание служит преградой на его пути. Настоящий чела не распространяется о том, что он является таковым, потому что эта Ложа не похожа на экзотерические общества, которые зависят от любезностей членов или просто внешних атрибутов. Это реальная вещь с духовными вождями во главе, управляемая законами, содержащими в себе своих собственных исполнителей, которым не нужны ни трибуналы, ни обвинители, ни вердикты и никакие протоколы.
Как правило, человеку европейского или американского происхождения чрезвычайно трудно соперничать в этом вопросе. Во-первых, у него нет развитой психической наследственности, на которую можно было бы опереться, а во-вторых, физически он не может попасть в группу известных Учителей или их чела. Его расовая принадлежность исключает для него легкость внутреннего видения, — он по природе своей не интроспективен. Но даже он может сделать многое, если очистит свои намерения, естественно овладеет, либо культивирует в себе пылкую, непоколебимую веру и преданность, благодаря которым он может твердо верить в существование Старших Братьев, не имея с ними контакта долгие годы. Учителя Мудрости — благородные и честные должники, всегда платящие по счетам. Как и где — не нам это спрашивать. Люди могут сказать, что в этом случае требуется такая же слепая преданность, какой обычно требует церковь. Да, такая преданность нужна, но это слепая преданность Великому Учителю, кто и есть сама Истина, это преданность человечеству и себе, своей интуиции и своим идеалам. Эта преданность идеалу также основана на том, что человек вряд ли готов быть чела, если он не способен устоять один, не поддаваясь влиянию других людей и событий. Он должен стоять один, и необходимо, чтобы он знал это совершенно ясно, как в начале так и в конце пути.
Он так же должен владеть определенными качествами. Перечисление этих качеств можно найти в конце книги «Человек: Фрагменты забытой истории», (впервые издана в 1885 г., авторы «Два Чела в ТО», имена которых позднее были обнародованы как Мохини М. Чаттерджи и Миссис Лора Холлоуэй. — Перев.) поэтому здесь мы не будем на них останавливаться.
Решив вопрос об общих качествах, необходимых претендентам, мы подошли к более серьезному вопросу об отношениях Гуру и чела, или Учителя и Ученика. Мы хотим знать, что, поистине, значит быть учеником такого Учителя.
Единственные отношения, которые могут существовать между Гуру и чела — это отношения духовные. Внешние или формальные отношения, установленные просьбой взять в ученики и удовлетворением её, не являются духовными и существуют между учеником и учителем. Но даже эти, последние нельзя назвать неблагородными, потому что учитель предан своему ученику до определенной степени, подобно тому как Гуру предан своему чела. Однако, существует разница в степени преданности, но именно это и есть разница между духовным и материальным, потому что именно этот переход от различных степеней грубой материальности до все более тонких, достижимых для нас степеней, в конце концов, приводит к трансформации материи в дух. (Сейчас мы, конечно, говорим о том, что обычно называют материей, хотя хорошо знаем, что то, о чём идет речь, это не есть истинная материя, но огромная, несуществующая иллюзия. Реальная материя, называемая индусами мулапракрити, невидима, это субстанция, представителем которой является наша материя. Истинная материя, это то, что герметисты называют первичны грунт, неощущаемый нами вид материи. Нам легко убедиться, что то, что обычно называют материей не есть таковая, ибо встречаются ясновидящие и чувствительные люди, видящие через толстые стены и закрытые двери. Будь это материей они не смогли бы видеть через неё. Но, сталкиваясь вплотную с первичной материей, простой ясновидящий видит через неё не больше, чем через обычную стену, она будет для него плотнее, чем любая стена, когда-либо построенная человеческими руками).
Итак, с древних времен, среди всех народов, исключая современные народы Запада, ученик всегда отдает учителю дань глубокого уважения. Ученик с юности учится смотреть на своего наставника, как на лицо по достоинству второе лишь в сравнении с его отцом и матерью. Большим моральным грехом всегда считалось неуважение своего учителя, даже в мыслях. Причина этого была и всё ещё остаётся в том, что от высшего духовного наставника любой расы, начинается длинная цепь, спускающаяся ниже через огромное число духовных руководителей, которая заканчивается, наконец, простым учителем нашей молодёжи. Или, если повторить то же самое в современной, перевёрнутой форме, то цепь начинается от нашего учителя или наставников и идет к высшему духовному главе, в чьем луче или нисходящей линии этому учителю довелось оказаться. Для оккультизма не имеет значения, что ни ученик, ни последний в цепи учитель могут не осознавать или не признавать этого факта.
Таким образом ребенок, поклоняющийся своему учителю и восхищенно относящийся к своей вере, не наносит никакого вреда этой непостижимой но могущественной цепи, и, зная или не зная об этом, получает соответствующую пользу. Не имеет также значения, что учитель имеет не самую лучшую систему обучения. Это карма ученика, и своим почтительным и восхищенным отношением он отрабатывает её, и превосходит своего прежнего учителя.
Эта цепь влияния называется цепью Гурупарампара.
Гуру — это наставник или воспитатель, и эти качества не всегда могут комбинироваться в нём с качествами учителя.
Z.

[Татьяна]

13.
Дорогой Джаспер!
Теперь от простых житейских отношений ученика и учителя, мы перейдем к тем, которые, в данном случае, мы будем называть Ложей.
Эту Ложу нельзя подвергнуть критике, проанализировать или исправить. Она одновременно везде и нигде. В неё входят все Великие Учителя, ученики, наставники и Гуру любой расы или веры или те, кто совсем не имеют таковой. О ней сказано:
«За Дворцом знаний следует Ложа. Это мудрецы всего мира. Она не может быть описана даже теми, кто её составляет, но ученику не запрещается воображать её».
В любое время любой из её истинных Учителей или учеников с удовольствием поможет любому другому Учителю или ученику. Хотя все они стремятся распространять Истину и нести знание в мир, из этого нельзя заключить, что мы, называющие себя чела — аспирантами или чела кого-нибудь Гуру, можем просить для себя непосредственной опеки еще одного Гуру.
У каждого человека, решившего для себя, что он готов следовать по Пути, есть Гуру. С того времени, когда ученик принял решение и до того часа , когда он узнает Учителя, проходит, как правило, много времени, хотя, иногда бывают исключения.
Теперь наступил момент рассудить, в каком соподчинении находятся участники Ложи.
Подобно тому, как простой солдат армии, во главе которой стоит генерал, может иметь с ним контакт только через других офицеров, такой же порядок существует в отношениях Гуру и учеников.
Существует Великий Гуру — для многих он именно такой, ибо они не знают его и не видели. Но есть другие Гуру, которые знают Его, и они являются Гуру для многих чела. И так можно продолжать, пока мы не представим, что может быть такой чела, который является известным Гуру другого чела, который по рангу ниже его.
Кроме того, могут быть чела, непризнанно функционирующие в роли Гуру одного или нескольких других чела.
Итак, тот, кто занимается созданием вышеупомянутой структуры, создает связь, основой которой является высший Закон. Такую связь нелегко построить из-за серьезных последствий, которые могут возникнуть в результате ошибки. Серьезных не в смысле несчастий, ужасных мучений или чего-то подобного, но потому, что мы хотим, чтобы через Гуру нас достигли чистые и великолепные лучи истины.
В какой-то мере у нас есть возможность, определяемая степенью искренности и силой побуждения, постучаться в дверь и вызволить себя из обычного, огромного стада движущихся людей, живущих подобно бессловесным животным. Если мы с уважением относились к нашему учителю, мы будем с уважением относиться к нашему незнакомому Гуру. Наше внутреннее отношение должно основываться на преданности, на постоянной, устоявшейся вере, которую ничего не может поколебать. Мы взываем к могущественной карме, а так как Гуру — это карма в том смысле, что он никогда не действует против нее, мы не должны, даже на момент, терять в него веру. Потому что, благодаря этой вере, очищается путь для влияния сверху и для нас становится возможным получать помощь отовсюду.
Возможно, что принимающий решение кандидат или новообращенный определяет для себя, что на какое-то время он возьмёт в учителя или наставники какого-то другого чела, чье учение представляется ему наилучшим в данное время. При этом не обязательно, чтобы между этими двумя было что-то сказано.
Сделав это даже только в мыслях, кандидат должен старательно следовать доктринам того учителя, который у него есть, до тех пор, пока он до конца не определит, что у него есть другой учитель, или что он взял другой класс. Потому что если чела возьмёт другого учителя просто ради спора и из противоречия, словами или мысленно, ему грозит полное помутнение ума.
Если чела видит, что не совсем понимает учителя, он должен постараться приложить всю свою веру, чтобы понять . Ибо если его любовь и вера вибрируют в такт с тем, что является высшим знанием его учителя, его ум проясняется, и он достигает большего прогресса.
Теперь мы можем рассмотреть случай, который может произойти с аспирантом благородной и доброй веры, каким-то образом действительно встретившим человека, достигшего большого успеха на Пути. Он может обратиться к этому человеку и сказать: «Могли бы вы принять меня в свои чела, или, возможно, посоветуете кого-то другого?»
Может случится, что тот человек, к которому обратились, ответит: «Я сам не могу, но я рекомендую тебя другому учителю того же класса, будь его чела, служи ему». Аспирант идёт к тому, кто был ему рекомендован, и после тщательного обдумывания они приходят к согласию.
Перед нами случай, в котором настоящий Учитель Мудрости рекомендовал учащегося своему сотруднику, который в каком-то аспекте выше нашего неофита. В этом случае неофит оказывается в ином положении, чем многие другие, не имеющие своего Гуру, те, кто молча стремятся к цели и работают, учась у любого и каждого учителя. Этот неофит и его «маленький гуру» либо связаны друг с другом чистыми и священными узами, либо они просто лживые дети, занятые игрой и не заслуживающие внимания. Если «маленький гуру» достоин доверия чела, он занимает мысли и сердце последнего. Можно считать, что для Гуру чела является представителем человечества.
Мы предположили, что этот «маленький гуру» духовно опережает чела. Иногда может случиться, что то, что он говорит, не ясно для его чела. Чаще это происходит в том случае, когда чела не знаком с предметом. Но чела намеренно выбрал этого Гуру, и должен стараться понять учение того учителя, который у него есть.
Гуру следует привести в порядок имеющиеся у ученика знания, а не вливать в него другие, новые, выраженные даже в более ясной и легкой форме. Последнее было бы приятно, но бессмысленно, и не сделало бы для чела ни на йоту больше, чем любая, хорошо написанная книга.
Взаимная вера и любовь между чела и Гуру действуют стимулом для обеих, а также способствуют очищению ума чела.
Но чела совершит ошибку, если спустя какое-то время он встретит другого человека и решит взять его своим учителем, потому что ему кажется, что, хотя тот знает столько же сколько его «маленький гуру», но выражается более простым языком. Чела может слушать учение, оно может нравиться и приносить ему пользу, но в тот момент, когда он мысленно решит, а затем словесно попросит этого другого стать его учителем, он начинает разрывать только что установившуюся связь, и может случиться так, что он потеряет всё, что получил от обоих. Не обязательно, что так произойдёт, однако, одно определенно, что если чела не познакомит своего «маленького гуру» с фактом существования нового учителя, произойдёт много путаницы в той реальной «работе», в которой они оба участвуют. Если же он расскажет своему «маленькому гуру» о вновь приобретённом учителе, то тот может отказаться от работы с ним по своему желанию.
Это всё имеет смысл для тех, кто способен относится к таким вещам, как святым, а Гуру — поистине святое существо. Конечно, не в общем смысле, но, по крайней мере, в том, что касается духовной и истинной жизни. Для чела лучше, если Гуру считается достойным. Для высоко настроенной души — это наиболее святое и важное дело, это равноценно выбору родителя, которого не легко выбрать или потерять. Ведь, на время, Гуру становится духовным отцом чела, которому выпало ввести его в реальную жизнь или передать Тому, Кто это сделает.
Итак, поскольку Гуру на самом деле является только воспитателем во всём, кроме области, где он известен особыми знаниями, или в которой чела отличается природными способностями, то чела не проявляет рабской покорности каждому его слову. Он слушает его слова и пытается понять их скрытый смысл и, если не понимает, то откладывает в сторону до лучших времён, а пока, в данный момент, пытается понять, что может. Даже если, как часто бывает в Индии, он вообще ничего не понимает, то удовлетворяется тем, что находится вблизи Гуру и оказывает ему помощь, ибо, в конечном счёте, его терпеливая вера прояснит его разум. Этому есть много примеров, и о таких людях говорят следующие слова:
«Те тоже служат, кто только стоит и ждёт».
Z.

[Татьяна]

14.
Дорогой Джаспер!

То, что я написал тебе в моём последнем письме, стоит сказать тем, у кого серьёзные намерения, тем, кто своей настойчивостью показывают, что они не просто праздные искатели приключений, желающие обмануть скуку жизни новыми переживаниями и ощущениями.

Не то засчитывается, что сделано, но дух, в котором сделана самая ничтожная вещь для Них, Кто есть Всё.

Ты просишь назвать имена семи лучей или лож.

Даже если бы они были известны мне, я не мог быть их открыть.

Когда речь идет о таких предметах, то имена — это всегда реальность и, следовательно, дать имя значило бы раскрыть сущность.

Кроме того, если бы имена были названы, обыкновенный человек, даже услышав, не сумел бы их понять.

Предположим, я бы сказал, что имя первого луча Х.

Для разума человека это не значит ничего. Можно сказать, что существует семь лучей, отделов или секций, подобно тому, как мы можем сказать, что в городе есть законодатели, торговцы, учителя и слуги.

Разница в том, что мы всё знаем о городе и всё о том, что каждое из этих названий значит.

Имя только направляет ум к идее или важнейшему качеству.

А сейчас мне надо идти. Но братья никогда не расстаются, пока живут ради Истины.

Z.

:

Комментарий Составителя
Предшествующие письма ясно позволяют сделать одно заключение, касающееся великого теософа, мадам Блаватской, хотя её имя не названо и, возможно, не подразумевалось. Поскольку она пожертвовала, хотя сама не называла это жертвой, самым дорогим, что есть у человека, чтобы принести драгоценные теософские сведения Западу, то Западу, в особенности Теософскому обществу следует твёрдо поддерживать её, как чела поддерживает своего Гуру. Между нею и другими теософами существовали высшие отношения, которые нельзя вычеркнуть или проигнорировать. Таким образом, те ученики, кто презрительно пренебрегал или недооценивал её высокую деятельность, нарушили правила. Они считали, что её личность отличается от их, и поэтому стремились достичь Великих Учителей другими путями. Но эти правила не создавались человеком, и их нарушение не может остаться безнаказанным. Не нужно знать оккультизм, благодарность и общечеловеческие эмоции должны были научить их этому. Такие люди ещё не достигли той стадии эволюции, где они могут познать высшие истины. Она согласилась терпеть боль изнуренного мучениями тела, лишая его жизненной силы, потому что тратила всё больше энергии на то, что считала своей высшей целью. Она выдерживала смех и гнев двух континентов, на неё были направлены видимые и невидимые полчища тёмных сил. Она, которая сейчас продолжает жить только для того, чтобы взять на себя карму Общества и, таким образом, гарантировать ему благополучие, не нуждается в каких- либо человеческих почестях. Но даже ей нужна справедливость. Потому что она знает, что если такой импульс по отношению к ней не возникнет в наших сердцах и душах, наше нынешнее возрождение будет бесполезным. Как ребенок с матерью, как урожай с землей — так же связаны с ней все те, кто пользуется плодами её жизни. Так давайте же стремиться осознавать те оккультные связи, которые образовались в результате работы кармы, и содействовать их влиянию на нашу повседневную и теософскую жизнь. Для нас мадам Блаватская — это следующая, более высокая связь этой великой цепи, из которой ни одно звено нельзя оставить незамеченным или пропустить.
Для дальнейшей иллюстрации этого письма я могу сослаться на случай с моим другом, который, впервые услышав теософские идеи, сразу же зажёгся ими и пылко пожелал стать чела. Он, определённо, знал эти истины в других жизнях, потому что всё казалось ему знакомым, и, хотя его можно назвать «человеком от мира сего», он принял философию, интуитивно постигая некоторые её возможности. Старательно выполняя свои обязанности и не вступая в диспуты, он строил свою жизнь, особенно свою внутреннюю жизнь, в соответствии с этими взглядами. Вопрос о том, чтобы стать чела, приобрёл для него первостепенное значение. Он не знал ни одного чела, не знал, куда обратиться и кого спросить. Размышление убедило его, что настоящее ученичество состоит во внутреннем отношении кандидата. Он помнил о законах магнитного притяжения и энергии и убедил себя в том, что он может, по своей воле, считать себя чела Закона, по крайней мере настолько, насколько он может достигнуть этого своим поведением. Если он не достигнет желаемого, это будет доказательством того, что он желал личной награды удовлетворения, или владения силами природы, и что его побуждения не были чистыми. Даже в своем собственном уме он не спешил формулировать свои желания, тем более для него было нелегко обратиться с просьбой к Закону. По крайней мере, он решил проверить свои собственные побуждения, испытать себя и посмотреть сможет ли он, оставаясь непризнанным и невыслушанным, следовать поведению преданного чела. Затем, в своём уме он засвидетельствовал свою обязанность служить Истине и Закону, как это положено чела, всегда стремясь к поискам света и, если возможно, дальнейшей помощи. В то же время он признавал, что не претендует на внимание Великих Учителей, что это его обязанности, такого, как он есть, и что силой своего стремления он может воздействовать на Закон природы. Он слушал или читал все материалы, в которых упоминалось о чела и их обязанностях. Он пытался представить себя в позиции принятого на обучение чела, выполняя обязанности со всем возможным старанием и поднимаясь духовно так высоко, как он мог. Он считал, что ученик всегда должен думать и действовать, устремляясь к самому высокому потенциалу, достижим он для него или ещё нет, а не просто ограничиваться обязанностями, соответствующими его классу или духовному уровню. Он верил, что только сердце создаёт все истинные связи. Его задачей было поднять самого себя на более высокий уровень. Он решил, что необходимо следовать такому поведению жизнь за жизнью до тех пор, пока, наконец, он с рождения заслужит право быть чела, и его притязание будет признано Законом.
Его ждали суд и холодность тех, кто скорее чувствовал, чем видел, как изменилось его отношение, его ждали всяческие потрясения, которые обычно ждут тех, кто выступает против водоворота существования и старается найти свой путь назад, к истинному течению жизни. Великая печаль и одиночество не замедлили вступить в борьбу с его волей. Но он находил работу, которую надо было выполнять, и в этом была его огромная удача, потому что работать для других — это радость для ученика, его участие в божественной жизни, его первая награда, которая убеждает его в том, что его служение принимается. Этот человек воззвал к Закону с высшей верой и получил ответ. Карма послала ему друга и вскоре его знания начали расширяться, а спустя ещё какое-то время у него появилось сведение о месте или о человеке, где он смог попросить принять его на испытании. Это знание пришло к нему не обычным путем, ничего об этом предмете не было ему сказано, но по мере того, как расширялись его знания и открывались способности, у него росло убеждение, что он может следовать такому курсу. Он так и делал, и его молитва была услышана. Потом он сказал мне, что, если бы он не проявил огромную устойчивость ума, беспредельно надеясь на реальность своего невидимого и непризнанного права, то не знал, приняли и позвали бы его Великие Учителя или нет. И, конечно, всё это время в своём сознании он держал ясным ИХ идеал. Возможно, что его просьба показывала его более слабым, чем он полагал, в том отношении, что она свидетельствовала о нужде иметь осязаемое доказательство того факта, в который его высшая природа подсказывала ему верить. Но также возможно, что всё это было естественно и правильно, и, после молчаливого служения делу в течении какого-то времени, при первой возможности данной кармой, ему следовало дать знать о своём намерении.
Словом, он обратился с таким заявлением. Мне разрешено разгласить часть полученного ответа, из которого он выяснил, что был частично принят до своего заявления, как его интуиция ему и подсказывала. Ответ может иметь огромное значение для других учеников в двух аспектах: как ясное указание опасностей для тех, кто заставляет себя двигаться впереди человечества, а также как совет, предупреждение и свидетельство, с помощью которых Великие Учителя Востока справедливо и мягко обходятся с претендентами. Ответ может помочь наметить курс тем, у кого есть мудрый план молчаливой проверки себя до того, как обратиться с просьбой к Закону. Потому что такая проверка сразу же повышает их магнитные вибрации и степень их эволюции. Их пламя горит ярче, в радиус их света привлекаются разные формы и влияния, и огонь становится горячим вокруг такого ученика. И не только для него одного: другие, с кем он сталкивается в жизни, чувствуют эту интенсивную энергию, они развиваются более быстро, и если в их натуре есть лживые или слабые стороны, они вскоре обнаруживают их и, спустя какое-то время, побеждают. Опасно оказаться в «аскетическом кругу». Тот, кто вталкивает себя в этот круг, действительно должен быть очень сильным. Как правило, лучше самому определить себя, как ученика, и самому выбрать себе испытание, провоцируя, таким образом, меньшую оппозицию. Потому что силы, преодолеваемые Адептом, могут сильно повлиять на неофита, которого он не может защитить, если это не разрешено кармой. А противодействующие темные силы всегда ожидают момента, чтобы понизить категории тех, кто служит Доброму Закону.
До этого момента мы следовали за этим учеником, но затем мы теряем его из виду, не зная о его успехах или неудачах, так ли он служит и ждёт, как раньше, или нет. Потому что о таких вещах не всем дано знать, и сколько об этом уже сказано — большая редкость. Разрешение, должно быть, дано потому, что в этой стране есть много старательных учеников, нуждающихся в такой поддержке и информации. Им я могу сказать, что
Великий Закон будет знать о них, если они покажут себя преданными и бескорыстными, и в самых потаённых мыслях, и самых маленьких делах останутся верными обещанию, данному ими в своем сердце.
Ответ Учителя, данный У. :
«Вполне ли приготовился У. для трудной работы? Путь к цели, которую он стремиться достичь, полон шипов и идёт через топкие болота. Чела должен испытать много страданий, ещё больше ему предстоит встретить опасностей и одолеть их.
Он может обдумать всё это и только потом сделать выбор. Ни один Великий Учитель, к которому обратилась искренняя душа, жаждущая света и знаний, никогда не отвернулся от просящего. Но обязанность тех, кто призывает рабочих и нуждается в них на своих полях, указать тем, кто честно и с доверием предложил себя для выполнения трудной задачи, что работа будет тяжёлой, ибо в земле много ям.
Если У. не испугался этого предупреждения и решительно настаивает на своём, он может считать себя принятым в качестве <...>. В таком случае позвольте У. стать под руководство старшего чела. Искренне и преданно помогая чела нести его тяжелый груз, У. обеспечивает себе помощь, когда он будет в ней нуждаться. Поистине, если кандидат доверяет Закону, если у него есть терпение, надежда и интуиция, ему не придется ждать очень долго. Сквозь огромную тень горечи и печали, брошенную противниками на путь пилигрима к Воротам Света, кандидат вскоре заметит этот сияющий Свет в своей душе и ничего другого ему не останется, как следовать этому свету. Предостерегите его, однако, чтобы он не принял случайный блуждающий огонек психических чувств за отражение великого духовного Света, того Света, который не только не умирает, но не живёт, не может сиять нигде, кроме как на чистом зеркале Духа….
Но У. должен пользоваться своей собственной интуицией. Он должен рассеять и преодолеть внутреннюю темноту прежде, чем пытаться видеть в темноте внешней, знать себя прежде, чем знать вещи, чуждые его собственным чувствам.
А сейчас, пусть Силы, к которым обратился мой друг У., получат разрешение на помощь ему от еще более великих и высоких Сил.
С душевным и горячим пожеланием, искренне и по-братски», Δ
(В «Голосе Безмолвия», в одном из примечаний Е.П. Блаватская пишет: Треугольник — это подпись Высших Чела, а треугольник другого вида — это подпись Высших Посвящённых. — Перев.)
Это письмо также показывает, что отвечая или передавая ответ, один Адепт может оказать услугу другому Адепту высшего ранга.
Искателям Духовного Ученичества
За искренним интересом к теософским истинам часто следует настоящее стремление к теософской жизни, и в связи с этим постоянно приходится возвращаться к вопросу: какие условия и какие шаги приводят к духовному ученичеству, к кому следует обращаться с просьбой о принятии и как аспирант узнает удовлетворена его просьба или нет.
По вопросам об условиях и пути к духовному ученичеству было немало сказано в, «Человеке», «Эзотерическом Буддизме» и других работах по теософии. О годности в ученики, о трудностях и опасностях этого пути мадам Блаватская высказалась довольно широко в своей статье «Теософские Махатмы» напечатанной в журнале «Путь» за декабрь 1886 г.) Любому, в чьем сознании есть хотя бы неясное желание узнать больше о системе, с помощью которой воспитываются Великие Учителя, рекомендуется тщательное изучение этой статьи. Она помогает выяснить, на чём основано некоторое недопонимание этого вопроса, углубить чувство серьёзности, когда такое усилие предпринимается и возбуждает здоровое чувство недоверия к себе прежде, чем «врата» будут пройдены.
Вполне возможно, однако, что, исследовав своё желание и свои силы, некоторые только сильнее убедятся в искренности чувства, и не мало таких, кто, прочитав эту статью углубят свои намерения и цели. Даже у тех, кто не имеет определенного намерения добиться духовного ученичества, может быть острое желание большей близости к Учителям для более определенной уверенности в руководстве и помощи. В любом случае перед аспирантом сразу же возникают вопросы: кто получает знак обратиться и как узнают, если решение положительное?
Очень естественный, инстинктивный шаг для аспиранта написать официальному лицу Теософского общества. Однако это ошибка, потому что Теософское общество — экзотерическое по сути, а Ложа Учителей Мудрости — объединение эзотерическое. Теософское общество — это объединение с общепризнанными целями, напечатанной конституцией и известными публике руководителями, в которое добровольно входят люди интересующиеся теософией и филантропы. Более того, общество в целом нарочито отрицает, что может общаться с Учителями Мудрости. Учителя Мудрости — это Оккультная Ложа, об адресе которой, членах, методах работы и функциях ничего неизвестно. Отсюда следует, что нет такого человека, места или адреса, по которому аспирант может обратиться.
Предположим, что с таким вопросом предпочтительно обратиться к человеку высоких оккультных знаний, сведущему в оккультных методах, проверках и стандартах. Несомненно, что он ответит таким образом:
«Если бы сейчас вы соответствовали тому, чтобы быть принятым в чела, вы бы сами знали как, куда и к кому обращаться. Потому что для того, чтобы поистине стать чела, необходимо достичь такой стадии эволюции или развития определенных, скрытых в каждом человеке духовных принципов, большинство которых незнакомо нашему сознанию. До тех пор, пока вы сознательно и до нужной степени не разовьёте в себе эти принципы, вы, практически, не можете овладеть средствами приобретения первых зачатков знания, кажущегося вам сейчас столь желанным. Ещё один важный вопрос, который не может решить тот, у кого еще нет ключа к высшей сущности: хотите ли вы этого разумом или сердцем?
Эти качества действительно могут быть развиты ( или усилены) при помощи Адепта. Большинство претендентов на духовное ученичество побуждается желанием получать инструкции непосредственно от Учителей Мудрости. Они не спрашивают себя: чем я заслужил такую редкую привилегию. Они также не считаются с тем, что все Адепты — слуги закона Кармы, согласно которому, претендент, имеющий в данный момент привилегию на Их оевидную помощь, уже имеет таковую и у него нет необходимости искать ее. Указанием на выполнение Закона, фактически, служит частичное раскрытие тех качеств, о которых упоминается выше.
Таким образом, вы должны достичь определенной точки в духовном развитии до того, как вы начинаете просить о принятии в чела. Все кандидаты вступают в невидимую Ложу одинаковым путём, и этот путь регулируется Законами, которые достигают целей своими средствами и не нуждаются в чиновниках для их исполнения. Не надо также воображать, что находящийся на испытании чела постоянно работает по указанию Адепта или другого чела. Напротив, он испытывается и проверяется, по меньшей мере, в течении семи лет, возможно и много больше, пока достигнет положения, когда он, либо принят (и подготовлен для первой серии посвящений, часто занимающей несколько возрождений), либо отвергнут. Отказ не даётся по прихоти какой-то группы людей, это естественная отбраковка Природы. В течении этого предварительного периода стажер может получать, а может и не получать сообщения от своего Учителя, чаще всего у него нет никаких известий. В результате, он может быть отвергнут и не знать об этом. В равной мере, некоторые стажёры находятся на испытании и не знают этого до тех пор, пока внезапно не обнаруживают себя принятыми в чела. Это те, кто занимаясь саморазвитием в течении многих рождений, достигли в своей духовной эволюции момента, когда их развитые способности дали им право вступить в Аудиторию Познания или Духовную Ложу, следующую за ней. Всё сказанное одинаково относится, как к мужчинам, так и к женщинам.
Обычно, когда кто-то принят на испытание, первое и единственное приказание, которое он получает (на текущий момент) — бескорыстно работать для человечества, иногда помогая, а иногда получая помощь от старших чела, одновременно стремясь ослабить в себе личный аспект. Как этого добиться целиком зависит от интуиции стажёра, поскольку основной целью является развитие его интуиции и достижение самопознания. Более чем возможно, что ваши оккультные способности находятся в «спящем» состоянии, поскольку частичное владение ими уже приводит к поступлению на испытание. Ученик должен работать для других, чтобы получить право на помощь, когда придёт его очередь, но это не должно служить мотивом для работы. Тот, кто не чувствует неотразимой тяги служить человечеству, неважно делает он это или нет, крепко привязан к своей личности и не может двигаться вперед, пока не выучит, что человечество — это он сам, а не тело, которое он сейчас занимает. Обоснование необходимости чистого побуждения было недавно высказано в статье Е.П.Б «Практический оккультизм», напечатанной в «Люцифере»: «До тех пор, пока намерение не станет совершенно чистым, духовная воля трансформируется в психическую и, действуя на астральном плане, может дать ужасные результаты. Способности и силы животного характера могут быть использованы в равной мере как людьми эгоистичными и мстительными, так и бескорыстными и всепрощающими. Способности и силы духа даются только чистому сердцу».
Можно также утверждать, что даже природные силы не могут быть открыты тем, кто хотя бы до какой-то степени не избавился от своей личности. Эмоциональное желание помогать другим не означает свободу от личности. В этом может убедить тот факт, что если бы вы достигли истинного бескорыстия, то были бы способны вести сознательное существование отдельно от тела и оставлять его по своей воле. Другими словами, недостатки личности препятствуют движению вперед, и потому быть полностью свободным от чувства своей личности — это значит быть Адептом.
Ниже приводятся поясняющие слова Учителя Мудрости: «Быть может вы сумеете лучше воспринять это, если я скажу вам, что в нашем понимании самые возвышенные помыслы о благе человечества отравлены эгоизмом, если в душе филантропа затаилась хотя бы тень стремления к личной выгоде или склонность творить несправедливость, несмотря на то, что он сам может даже не осознавать этого» (А. П. Синнетт «Оккультный мир», Сфера, 2000. — Перев.).
Следует так же сказать, что Учителя Мудрости никого не хотят отговаривать от вступления на Путь. Но, в тоже время, Они обращают внимание на опасности и трудности, как те, которые назначаются в соответствии с законами Ложи, так и на бесчисленное множество других, которые выносятся по приговору кармы и побуждаются усилиями неофита. Однако, исходя из повторяющихся попыток учеников и свидетельства столетий, хорошо зная наши этнические трудности, Они осведомлены, как мало таких неофитов, которые понимают свою истинную природу — врага, победить которого они стремятся с того момента, когда становятся учениками оккультизма. Следовательно, Учителя Мудрости сдерживают, насколько позволяет карма, неподходящих индивидуумов от опрометчивых затей, результаты которых рикошетом ударят по их, лишенной гармонии жизни и приведут их к отчаянию. Силы зла вымещаются не на тех, кто для них недоступен, а на невежественном человеке, который не может как следует защититься, и окружающих его друзьях. И хотя эти силы не проявляются в ужасных, материальных формах , тем не менее они реальны и опасны. Их нападение нельзя предотвратить: это карма.
Потерять ощущение себя — это значит потерять всё, что обычные люди ценят в себе. Следовательно, правильно будет, если вы серьезно осмыслите следующее:
Первое. Что побуждает вас быть чела? Вы думаете, что хорошо знаете своё побуждение, тогда как оно глубоко спрятано в вас, и вас будут судить именно на его основе. Низвергаясь с невидимых регионов на уверенных в себе людей, это побуждение прорывается какой-то грязной мыслью или делом, на которые они считали себя неспособными, и расстраивает их жизнь или интеллект. Следовательно испытайте себя раньше, чем карма испытает вас.
Второе. Какое место и какие обязанности у неофита?
После того, как вы серьезно подумаете над этим в течении двадцати одного дня, вы можете, если желание осталось неизменным, следовать определенному открытому для вас пути. Вот он.
Сейчас вы не знаете, куда можно обратиться с предложением себя Учителям Мудрости в качестве кандидата. Однако, формированием этого желания в вашем сердце (если делаете это) и утверждением его после обдумывания вышеназванных пунктов вы, в какой-то степени, принуждаете Закон, и можете считать себя учеником. Благодаря чистоте намерения и старанию, вы и являетесь таковым, если оба пункта выполнены вами в соответствии с требованиями. Никто не может установить необходимый период, когда это усилие принесёт плоды. Если вашего терпения и веры не хватает, чтобы провести вас через неограниченный (насколько вы знаете) период бескорыстной работы для человечества, вам лучше отказаться от вашей нынешней фантазии, поскольку в таком случае это и есть фантазия. В противоположном случае вам придется делать всё возможное для духовного просвещения человечества в Теософском обществе (сильно нуждающемся в таких работниках) и через него, а также принимать участие во всех других видах и способах деятельности, помня слова Учителя Мудрости: «Тот, кто делает то, что он может, и всё, что он знает как, делает достаточно для нас». Часть этой задачи — внутренним усилием освободиться от личности и, если она выполнена с правильным побуждением, то такая работа важнее для человечества, чем любая видимая работа, которую мы можем выполнять. Сейчас вы живёте, в основном, во внешнем мире, поэтому ваша работа предназначена для него и должна выполняться там до тех пор, пока духовный рост не позволит вам окончательно расстаться с этим миром.
Следуя этим курсом, вы двигаетесь к назначенной точке под наблюдением Учителей Мудрости так же, как и Теософское общество в целом, которое сейчас Их чела. Однако вы отличаетесь от других членов общества тем, что ваша специфическая цель и надежды понимаются и учитываются невидимыми Основателями и Законом. Таким образом, в настоящий момент Теософское общество по отношению к вам является тем старшим чела, для которого вы работаете и кто назначен к вам в помощь. Поймите, вы не стажёр на испытании, поскольку никому без полномочия не может быть дарована или объявлена такая привилегия. Каким бы внешним молчанием это не сопровождалось, если вы добьетесь успеха, подняв свой духовный уровень и духовный уровень других, это станет известно, и вы получите то, чего достойны, от Тех, кто являются честными должниками и исполнителями Справедливого и Совершенного Закона. Вы должны быть готовы работать, ждать и стремиться безмолвно, точно так же как все, чей взор сосредоточен на этой цели. Помните, что постоянно искомый вами, самый верный советник находится в вас самих. Только опыт поможет вам научиться отличать его голос от природного инстинкта или простой логики, и укрепить его силу теми добродетелями, благодаря которым Учителя Мудрости стали теми, кто Они есть.
Выбор или отказ от этого пути — это первое испытание себя. Другие последуют за вами, будете ли вы знать об этом или нет, потому что первое и единственное право новообращенного — это право на испытание. Следовательно, вместо ожидаемой немедленной помощи, молчание и печаль сопровождают принятие в чела. Но даже и этого не следует желать, ибо испытания и перемены исходят только от Закона, к которому вы обратились.
Д. Н.

[Татьяна]

15.
Дорогой Джаспер!
Я дал почитать твоё письмо страдающей душе: она поблагодарила, сказав, что оно — глоток холодной воды томимому жаждой. Благодарность, конечно, тебе. Теперь эта дама называет это письмо подкреплением для обессиленного. Это правда, иначе она не сказала бы этого. Для нас с тобой не так.

Нам не нужна такая поддержка. Её высказывание иллюстрирует определённую степень духовного прогресса. Эта дама ещё не достигла того уровня, где мы сейчас, но кто из нас счастливее? Она счастливее, но у неё меньше надежд. Мы менее счастливы, но у нас их больше, ибо мы знаем о конечной награде. Нас не удержат ни тучи, ни штормы, ни миазмы, ни страшные хищные животные, ожидающие вдоль этой дороги. Давай же, для начала, смоем с наших душ все желания награды и надежду, что мы можем её получить. Потому что до тех пор, пока мы надеемся и желаем, мы не будем едины с высшей Сущностью. Ведь если в высшей Сущности есть всё, мы не можем желать быть чем-то, что достигается исключением чего-то ещё. Оставаясь такими, какие мы есть, давайте очищать себя, чтобы стать Всем.

Итак, поскольку мы опережаем эту благодарную даму, то знаем, что всё, с чем нам приходится иметь дело на этом иллюзорном плане существования — это искушение, тем или другим способом выманивающее нас с Пути. Сейчас для нас наступил такой момент, когда обольщения майи имеют вездесущую силу, поэтому мы должны остерегаться иллюзий материального мира.
Прежде мы хорошо знали роковые искушения и ослепляющее отражение элементальной сущности там и сям окопавшейся в четко обозначенных местах хорошо заметными укреплениями. Их мы атаковали, и она хотела этого, думая, что тогда ей нет нужды применять более тонкое оружие — иллюзию. Сейчас эти укрепления так разбросаны здесь и там, что мы не находим ни батальонов в боевом порядке, ни крепостей, готовых к сопротивлению. А наши самые дорогие друзья бессознательно оказались в одной лиге с настоящими обманщиками. Как глубоко я понимаю сейчас печаль Арджуны, когда он, сидя в колеснице, в отчаянии выронил из рук свой лук. Но в нем была крупица уверенности, на которую он мог положиться, и он воспользовался ею. Кришна (высшая Сущность) был рядом, и он мог продолжать сражаться.
Итак, проходя одну за другой те стадии, в которых сейчас находятся благодарная леди и другие, мы нашли ту единственную, имеющуюся в нас крупицу уверенности, которая необходима для выполнения задачи. И её достаточно, ибо это наша вера в истинную Сущность, в Учителей Мудрости, это маленькое пламя интуиции, которому мы позволяли гореть и о котором внимательно заботились.
Потом появляются эти ужасные искушения. В действительности они — просто каркасы, оболочки монстров из прошлого, предлагающие себя на тот случай, чтобы терроризировать нас, как только из страха или любви мы дадим им жизнь. Не важно, каким образом мы войдём в них — по причине привязанности или из-за отвратительного страха, всё равно: в одних случаях их оживляет возлюбленный, в других — раб, который хотел бы освободиться, но не может.
Иногда это соблазн наслаждений, выходящих за необходимые нормы нашей физической жизни. Иногда самовосхваление, гнев, гордость — всего не перечислишь. Даже эти прекрасные холмы и реки дразнят кого-то своим беззаботным существованием. Возможно, они не говорят с нами, потому что знают преимущество молчания. Они смеются над нами по ночам, удивляясь дикой борьбе этого жалкого человека, который хочет стащить небо на землю. О, Боже небесный! Все младенцы в теософии желают, чтобы какой-то великий, высоко дипломированный Адепт пришел и открыл шкатулку с секретами. Они не могут вообразить, что другие ученики уже напоролись на шипы, защищающие выход на дорогу, ведущую к вратам Пути. Но мы не будем обвинять их и желать особого жребия, который выдумали некоторые из них. Потому что сейчас, зная весь ужас отчаяния, сомнения и галлюцинаций, мы предпочитаем разумно и осторожно приготовиться, а не спешить, подобно глупцам, туда, куда ангелы не приходят без приглашения.
Я напоминаю тебе, Товарищ, о силе искушения. Этот Путь проходит под таким небом и в таком климате, где сорняк увеличивается на ярд (~ 0,9 м.) за ночь. Искушения ни для кого не делают исключения. Мы удивляемся маленьким семенам гордости или другим вещам, с которыми можно было бы легко справиться в другие периоды жизни — жизни без цели. А сейчас, после недель или месяцев посвящения, или лет работы, кажется, что эти семена дают ростки так быстро, как будто им содействует в этом какой-то ужасный интеллект. Сила заблуждения настолько велика, что может создать стремительный поток или ледяные горы между нами и нашими Учителями.
Что касается вопроса пола. Как ты знаешь, много внимания ему уделяют те мужчины и женщины, которые склонны принижать противоположный пол. Некоторые говорят, что, когда речь идёт о духовности, женский пол исключается, — «все духовное мужского пола». Другие говорят то же самое о женском поле. И те и другие ошибаются. Истина не имеет пола, и когда я сказал, используя риторическое выражение «все мужчины — это женщины, а все женщины — мужчины», я только хотел подчеркнуть мысль, что ни один из них не превосходит другого, но оба срослись, так сказать, воедино. Точно так же можно сказать, «люди — это животные», и наоборот. Обратите внимание, это относится только к их духу, но не к психике. Потому что в психике обоих полов есть различия, поскольку психическое, хотя и выше физического, однако ниже духовного — в нём всё ещё есть примеси материи. В Духе или атме заключён весь опыт всех форм жизни и смерти, и тот, кто достигает единства с атмой, сразу же познаёт всю проявленную Вселенную. Раньше я говорил об этом состоянии как четвертом состоянии или турии.
Когда я говорю, что материю представляет женский принцип, я не имею в виду женщин, потому что часто они могут иметь много мужских характеристик и наоборот.
Материя иллюзорна и бесплодна, значит женский элемент иллюзорен и бесплоден. В тоже время он имеет тенденцию к установленному порядку (из-за своей негативности или пассивности. — Д. Н). Потому в Каббале сказано, что женщина — это стена вокруг мужчины. В Природе необходим баланс, и этот баланс находится в женщинах или в женском элементе. Легко увидеть, что общая тенденция женщин — придерживаться такого порядка, какой есть, и не желать изменений. Есть исключения, но женщины никогда не были пионерами великих реформ. Конечно, многие из них, как индивидуумы, были таковыми, но большинство женщин предпочитали придерживаться того порядка вещей, какой есть, до тех пор, пока мужчины не произведут изменения. Именно поэтому женщины всегда поддерживают любую установившуюся религию, неважно какую — христианскую, еврейскую, буддистскую или брахманскую. Буддистские женщины так же глубоко верят в свою религию и нерасположены к изменениям, как и их христианские сёстры, в массе, сопротивляются изменениям своей религии.
Что касается того, какой элемент преобладает в каждом отдельном человеке, то трудно дать общий критерий для такой проверки. Вероятно, это можно определить по тому, задумывается ли человек над абстрактными или конкретными вещами, или, аналогично, склонен ли он к простым, поверхностным вещам или же к глубоким фундаментальным вопросам. Я думаю, что ты сам должен выяснить это для себя.
Конечно, что касается духовного существования, то в нём нет такого органа, который исчезает, но мы должны разобраться, как действует духовный двойник любого органа. Как я понимаю, духовные двойники органов — это силы. Так, для глаза — это способность видеть, для уха — способность слышать и т. д. Органы размножения тогда становятся творческой способностью или, возможно, волей. Не следует полагать, что на духовном плане органы представлены так, как мы их видим.
Одного примера достаточно. Кто-то может видеть картины в астральном свете затылком или желудком. Ни в одном из этих мест нет глаза, но мы видим. Должно быть это достигается способностью видения, для реализации которой в физическом теле нужно специальное место или специальный орган, известный как глаз. Часто мы слышим головой, без посредства уха, и это доказывает, что существует способность слышать, передавать и получать звуки без помощи внешнего уха или его внутреннего мозгового аппарата. Конечно, это значит, что всё и сохраняется именно таким путем. Любая другая точка зрения является грубо материальной и ведет к обожествлению этого иллюзорного тела, представляющего собой далекий от совершенства образ реальности.
Задумываясь над этими вещами, ты должен понимать очевидное различие между существованием физическим, психическим и духовным, всегда помня, что последнее включает два других. Всё астральное имеет психическую природу, частично материальную, а потому очень обманчивую. Однако все три необходимы, поэтому они есть, они существуют.
В этом законе речь идёт о Боге, или скорее — это закон Бога. Бог желает получить опыт или познать себя, что может быть достигнуто, если, так сказать, отступить от себя личного. Поэтому Бог производит проявленные вселенные, состоящие из материи, психической природы и духа. Единственное, в чём находится Великое сознание Всего — это Дух. И это проявление и исчезновение в самом себе продолжается вечно, охватывая такой обширный и громадный опыт, что перо выпадает из рук при мысли об этом. Как об этом можно сказать? Невозможно, потому что сразу же мы приходим к мысли, что Бог должен знать всё и всегда. И всё же в этой мысли о Дне и Ночи Брамы есть всеобъемлемость и воздействие, внушающее благоговение. Эта мысль не подлежит обсуждению и должна обдумываться в сокровенной нише сердца. Это есть Всё.
А сейчас, мой Брат, я оставляю тебя. Я хочу, чтобы ты выздоровел и мог больше работать для мира. Прощай, мой Брат, я желаю тебе достичь высот просветления.
Z.
________________________________________

[hele]

Татьяна, кто это, Джаспер?
И почему подписи - Z.

Если можно, про звучание колокольчиков, вы знаете подробности? Как это происходило и при каких обстоятельствах?

[Владимир]

Письма, Которые Мне Помогли Уильям К. Джадж

[кшатрий]

Джаспер-друг Джаджа и один из членов Американской секции ТО. Насчёт Z. вроде где-то в "Письмах" есть объяснения Джаспера(или самого Джаджа)-почему Джадж так подписывался под ними. По крайней мере, в своём журнале он писал статьи под разными псевдонимами. А в письмах может и какое-то личное прозвище.

[Татьяна]

Джаспер Нимэнд - составитель.
Z - Джадж.
Письма в Томе 1 первоначально появились в журнале «Путь» с декабря 1888 г. по март 1890 г.
Уильям Джадж впервые опубликовал их в форме книги в 1891 г.
William Q. Judge
Letters That Have Helped Me

[Татьяна]

"Навеки Ваша, Е.П.Б"

Этими словами заканчивала свои письма ко мне мой любимый учитель и друг.

И сейчас, когда все мы выражаем на бумаге наши чувства к Е.П.Б, я все еще нахожусь под влиянием ее магической силы, которой невозможно было противиться, как нельзя противостоять мощному потоку реки.

Все, кто полностью доверял ей, так же сильно ощущали это влияние.

Впервые я встретил Е.П.Б в 1875 году, и, определенно благодаря счастливой карме, все эти годы, я был верен другу, скрывавшемуся под бренной оболочкой, под именем Е. П. Блаватская.

В свою очередь, она - учитель и советчик - всегда была верна мне и неизменно доброжелательна.

Наша первая в этой жизни встреча с Е. П. Б. произошла в 1875 году в Нью-Йорке.

Полковник Г.С. Олкотт позвонил мне по ее просьбе из квартиры на улице Ирвинг Плэйс, в которой в то время и до конца ее бурной жизни, она была окружена экзальтированной публикой, интеллектуалами, богемой, богатыми и бедными.

Меня поразили ее глаза, глаза человека, которого я знал в давно прожитых жизнях.
Во время первой встречи она взглянула на меня, как бы узнавая, и с тех пор этот взгляд никогда менялся.
Она увидела во мне не праздного философствующего субъекта, пробирающегося на ощупь в поисках крупицы истины и не способного отбросить суеверия и предрассудки.

Для нее я был тот, кто долго бродил по лабиринту жизни, в поисках единомышленников, способных указать верный Путь.

И, отвечая на призыв, она открыла мне свои замыслы, не вдаваясь в детали, просто рассказала о них, и вернулась к тому, чем была занята.

Это было так, как будто накануне вечером мы разошлись по домам, отложив на завтра задачи, требующие обоюдного участия.

Мы были учителем и учеником, старшим и младшим братьями, стремящимися к одной цели.

Но она обладала силой льва и знаниями мудреца.

Мы стали друзьями, и с первого мгновения я почувствовал удивительное умиротворение.

Многие относились к ней с недоверием, не в силах понять ее, непостижимый для них, феномен.

Сказать по правде, доказательств, способных убедить богов и мудрецов, было более чем достаточно, но духовная слепота многих не позволяла им увидеть львиный взор и драгоценное сердце Е.П.Б.

На страницах журнала мне вряд ли хватило бы места, чтобы рассказать обо всех удивительных вещах, которые она демонстрировала мне в течение всех этих лет, да я и не хочу перечислять их.
Она нередко говорила о том, что они ничего не доказывают, но одних приводят к сомнениям, других - к отчаянию. К тому же, я не думаю, что я был единственным свидетелем этих опытов.
В те далекие годы, она пыталась установить свое влияние повсюду, а я, к счастью, был в центре действия ее энергии и воочию наблюдал игру этих сил.

Некоторые, слишком рьяные друзья, старались объяснить ее ранние эксперименты ошибкой, которую она, будто бы, пыталась впоследствии исправить, ограничив их количество и антураж.
Но пока кто-либо не представит мне собственноручных доказательств согласия самой Е.П.Б. с этой точкой зрения, я буду придерживаться пояснений, услышанных мной из ее собственных уст и никогда не менявшихся.
Я имею в виду объяснение, о котором я говорил выше.

Для многих гораздо легче признаться в собственных заблуждениях, чем понять неизвестные и могучие законы, которые действуют в подобных случаях.

Месяц за месяцем, год за годом я наблюдал мужчин и женщин, вступающих в теософское движение и вскоре покидающих его со злобой на Е.П.Б.

Но среди сумятицы жизни, среди ажиотажа, который производили те, кто обвинял ее в трюках и обмане, и их противников, она всегда оставалась для нас образцом безграничной преданности своему Учителю. "

Он сказал мне", - писала она, - "посвятить себя этому, и я никогда не посмею отказаться и никогда не отступлюсь".

В 1888 году она мне писала:

"Да, мой единственный друг, тебе это знать лучше.
Посмотри, как я живу, и попытайся представить хотя бы внешнюю сторону моей жизни, поскольку остального не видно.
Я, подобно Вечному Жиду, обреченному на бесконечное скитание, приговорена не выпускать пера из рук до конца жизни.
Три обычных, здоровых человека едва могли бы делать то, что я должна делать одна.
Я веду неестественный образ жизни, я - паровоз, мчащийся на всех парах, до тех пор, пока сила, вырабатывающая пар, не иссякнет, и тогда - до свиданья! . . .
Накануне вчерашнего вечера мне показали общую перспективу Теософских обществ.
Я видела нескольких серьезных и надежных теософов в смертельной схватке со всем миром, с другими, формальными и амбициозными теософами.
Первых гораздо больше, чем ты думаешь, и они победят, так же как ты победишь в Америке, если только останешься верным Учителю и правде в себе самом.
А вчера вечером я видела  моего Учителя и сейчас, вернувшись в рамки земного сознания, я чувствую себя такой сильной и готовой до последнего дыхания защищать Теософию и тех нескольких, настоящих.
Сил для защиты мало и надо благоразумно распределять их по всему миру, везде, где Теософия борется против сил тьмы".

Такой она была всегда, преданной Теософии и Обществу, программные цели которого охватывали все мироздание.
Защищая Общество от любых обид, больших или маленьких, она была готова, ради служения цели, принести в жертву собственную будущность, деньги, репутацию, даже саму жизнь.

Привязанная всем своим существом, всем сердцем, всей душой тому, что называлось Теософским Обществом, связанная обязательством защищать, находящуюся еще в пеленках организацию от всех опасностей, ощущая каждую потерю, она часто принимала на себя ненависть тех, кто, став ее другом, не заботился об Обществе также рьяно, как поклялась заботиться она.

И когда эти друзья противопоставляли себя Обществу, ее немедленная критика, как им казалось, сводила на нет все ее заверения в дружбе.

И потому у нее было всего несколько друзей, ибо эта дружба требовала несовместимого с личными амбициями, глубочайшего понимания, даже малой части того, кем, в сущности, была Е.П. Блаватская.

Но разве ее цель заключалась в том, чтобы сформировать Общество, сильное количеством членов?
Нет.
Она работала, под руководством тех, кто был "за кулисами", но знал, что Теософское Общество, не претендуя на признание и благодарность, было и будет центром, из которого распространится помощь всем живущим.

Однажды в Лондоне, я спросил ее, как велики шансы вовлечения людей в Общество, в свете той громадной диспропорции, которая существует между количеством его членов и миллионами европейцев и американцев, не знающих о нем или равнодушных.

Сидя за письменным столом, Е.П. откинулась на спинку кресла и сказала: -

"Если ты припомнишь те дни 1875 года и весь последующий период, когда ты не мог найти хоть кого-нибудь, интересующегося твоими мыслями, и посмотришь сейчас на широко распространившееся влияние теософских идей (какие бы названия они не носили), то поймешь, что все не так уж и плохо. Мы работаем не для того, чтобы назваться теософами, но для того, чтобы идеи, так глубоко почитаемые нами, могли оказать влияние и радикально изменить сознание наших современников. Этого можно достигнуть небольшой группой убежденных соратников, которые трудятся не за награды и признание заслуг, то есть тех, кого поддерживает и кому помогает вера во Всеобщее Братство. Наши Учителя - часть этого Братства - работают настойчиво и самозабвенно, внедряя в сознание людей учение о жизни и моральных ценностях, которые известны с незапамятных времен. Нас не должно останавливать то, что ядро Всеобщего Братства существует усилиями лишь нескольких преданных. Нас нацелили не на то, чтобы учредить и дать жизнь Всеобщему Братству. Мы должны сформировать его основу, потому что только после того как ядро создано, начнется - как бы долго это не длилось - становление общества, формирование которого было нашей главной целью".

У Е.П.Б было сердце льва.

И в той работе, которая ей предназначалась, у нее была львиная хватка.

Давайте же мы все, ее друзья, компаньоны и ученики в память ее преданности делу продолжим работу над поставленными задачами, осознавая, что за всем тем, что входило в ее миссию, стояли и стоят наши Старшие Братья.

За всей трескотней и шумом наших словопрений, они видят цель, направляют и распределяют силы для спасения "этой великой сироты, имя которой - Человечество".

Уильям К. Джадж

[Татьяна]

У.К.Джаджу

1 мая 1885 г. Неаполь.
Торре дель Греко, отель «У Везувия»

Мой дорогой Джадж!

Было время, когда я считала вас верным другом, и после вашей коротенькой записки, то есть почтовой открытки из Лондона, у меня нет причин воспринимать вас как-то иначе. И тем не менее все, что вы делали, говорили и говорите сейчас, дает мне право думать, что в вас происходят большие изменения. За эти изменения я вас не упрекаю, но другие люди могут вас за это порицать значительно сильнее меня.
Как бы то ни было, я пишу вам, полагаясь на ваше благородство джентльмена, которое не позволит вам выболтать то, что я должна буду вам сказать, ибо, если вы это сделаете, выгоды от этого вам не будет никакой, а только усилит поток оскорблений, обрушившихся на мою голову, и не принесет вам никакой пользы и не доставит никакого удовольствия.
Поэтому, полагаясь на ваше благородство, пусть даже во имя ваших прежних дружеских чувств, я расскажу вам легенду, мораль которой можете вывести или придумать сами.
Взгляните на мой адрес, и он вам подскажет, что мы с вами — в одной и той же ситуации, что мы — жертвы одного и того же человека, и еще никто, даже Куломбы или святые отцы, не сумел причинить нам и лично мне столько вреда, сколько он. Вы уехали из Адьяра потому, что он хотел от вас избавиться (sic!, это его собственные слова), а я уехала из-за того, что в тот самый момент, когда мы уже собирались праздновать победу, он прибегнул к такой дьявольской лжи, что буквально за один день свел на нет все действие истины и справедливости, и если он не разрушил Общество (ибо никому ни на небесах, ни в преисподней не дано свершить такое), то лишь потому, что я принесла себя в жертву и отправилась в добровольное изгнание, прихватив с собою этого человека. И он поехал со мною, потому что он ни в грош не ставит ни наше дело, ни Теософское Общество, ни даже Учителей, и он ревнует к любому, кто поддерживает с Ними какие-либо отношения или удостаивается Их внимания, а единственное, чего он жаждет, — это выкачать из меня все знания, какие сумеет, ибо настроен он на то, чтобы стать оккультистом и оккультным litterateur за мой счет.
Все это для вас загадка, не правда ли? Так слушайте. Начнем с того, что если я вам не писала (равно как и Олькотт), то это не потому, что (как вы иронически замечаете в своем письме к нему от 25 февраля, которое он получил в Неаполе и передал мне, — вот оно передо мною) мы получили «указания» от Учителя «не писать» вам и что мы будто бы рассказали Учителю выдумку, «сочиненную кем-то из нас или обоими сразу», а потому, что с 14 января по 14 апреля я не вставала с постели, будучи при смерти, и врачи и все в Штаб-квартире ожидали моей кончины с минуты на минуту, а также потому, что Олькотт, вследствие дьявольских интриг кое-кого из теософов, все это время был на грани самоубийства. А спас меня Учитель (врачи сочли это неким чудом), и он же велел Олькотту быть мужчиной и воспринимать все происходящее с ним в целом как личную карму.

Вот почему, дорогой мой Джадж, мы не написа¬ли вам «ни слова» с 25 декабря — с тех пор, как вернулись. Воистину, воистину вы должны целиком и полностью находиться под влиянием этого доктора, чтобы так думать и рассуждать о своих лучших и преданнейших друзьях, как вы делаете это в своем письме к нему!
Прислушайтесь, Джадж, и уловите разницу между этим человеком и мною.
Когда я получила это жуткое письмо от вашего собственного брата, несколько писем от Харриса и одно от госпожи Биллингс, то вместо того чтобы поверить в эту скандальную историю в их трактовке — в историю вашей драмы с дочерью госпожи Биллинг, я скрыла все это от Олькотта, а затем, через два месяца, следуя указанию Учителя, дала наконец полковнику прочитать эти письма, и мы с Олькоттом порешили: «Не будем этому верить, пока не услышим это из уст самого Учителя».
Когда в Лондоне, за неделю до отъезда в Индию (где-то в последних числах октября), госпожа Холлис Биллингс дала мне почитать ваши письма к ней и к ее дочери, мне не захотелось их читать, и когда одно из них она оставила мне «подержать у себя», то я так и не стала его вскрывать, запечатала еще в один конверт и отложила его прочь, к тем документам, которые хранятся у Олькотта.
И теперь без всяких на то оснований, лишь потому, что Учитель хранил по этому поводу молчание и не подтверждал обвинения, которые выдвинули против вас госпожа Биллингс и Харрис, вас следовало бы считать невиновным. Ибо Учитель редко посвящает нас в истинное положение дел; он предоставляет событиям идти своим собственным ходом и никогда не вмешивается — только если без этого никак нельзя обойтись — в человеческую карму и как-то по-своему достигает своих целей.
Но мы не стали бы и не станем верить во всякую хулу, возводимую на нашего друга.
Я говорила вам об этом в Париже. Мы никогда не пойдем против вас — ни я, ни Олькотт.
Если этот доктор, «этот презреннейший (?) доктор» сообщил вам, что либо Олькотт, либо я говорили ему о деньгах, позаимствованных вами у Дамодара, как угодно, но только не случайно упомянув об этом, то он лжет. Это именно он рассказывал нам и лично мне, причем неоднократно, о том, какой вы лжец; говорил, будто вы проболтались о том, что у вас есть, не только жена, но и дети; что вы, назвавший и Мохини, и Дамодара, и Субба Роу , и прочих обманщиками, сами являетесь при этом отъявленнейшим обманщиком; что вы дурак и самодовольный тип, но он-де сумел так ловко от вас избавиться, что все мы должны быть ему за это благодарны. Лейну Фоксу он написал письмо, которое я видела в Лондоне; в письме говорится, что вы уехали из Адьяра потому, что убедились в моем мошенничестве и утратили всю свою веру в Учителей и так далее.
Мне и другим он повторял бог знает сколько раз, будто вы ему говорили, что вас сюда обманом заманили из Америки; что некоторые письма, полученные вами от Учителя, являются фальшивками, изготовленными Дамодаром или мною; что этот «приказ», полученный в Париже, — подделка, сотворенная Мохини, мною или Олькоттом и т. д. и т. п.
Если он заставил вас поверить во все это или какими-то окольными путями и инсинуациями подвел к тому, чтобы вы в это уверовали, тогда вы воистину находитесь под влиянием дугпа.
И все же вы верили и говорили про нас всякую всячину, тогда как мы всегда были верны вам, а если Олькотт в глубине души и имеет что-то против вас, равно как и я, то это единственно из-за глубокой скорби в связи с потерей того, кого мы всегда считали верным и надежным другом. Вот в чем разница между нами, Джадж. Теперь, когда я отказалась (вследствие тех же интриг) от должности секретаря по переписке Теософского Общества и почти полностью прервала свою связь с Обществом, чтобы спасти его, — теперь у меня нет причин говорить вам что-либо, кроме правды.
Вы называете Дамодара лжецом. Он — индус, чела , скрытный, осторожный, боится лишнее слово сказать.
Не было еще на этой земле натуры более чистой, более благородной и более готовой к самопожертвованию.
Если он сначала отказал вам в деньгах, так это потому, что он пребывал в отчаянии в связи с тем, что вам приходится покидать нас в такой момент. В действительности у него дома такой суммы не было, но он сумел раздобыть ее для вас. Это я точно знаю. Дамодар сказал полковнику, что почувствовал себя обязанным предоставить вам 500 или 600 рупий (не помню, какую именно из этих сумм), потому что вы были одним из основателей Общества и преданно трудились, защищая меня и Общество, и что вы имеете право на эту сумму.
Ни Олькотт, ни я не рассматриваем это как «одалживание», а считаем эти деньги как нечто вам причитающееся.
Так мы и сказали Гартману, а если он излагает это как-то по-другому, то он лжет. Олькотт просто сказал, что начисление данной суммы для вручения ее вам — это, по идее, забота не Дамодара, а отдела контроля.
Дамодар никогда не осуждал доктора Гартмана и ни в чем не упрекал его, но доктор в своей ненависти к нему хотел бы настроить против него всех. Доктор поссорил меня не с одним моим другом, он писал письма, направленные против меня, Хьюму и другим, притворяясь, будто защищает меня, а его статья в «ВоглЬау Gazette» была настолько постыдной, что даже редактор газеты напечатал к ней свое примечание, в котором говорилось, что «если у г-жи Блаватской такие друзья, то какими же тогда должны быть тогда ее враги», а сам Гартман, помещая ее в альбом для вырезок, устранил из нее абзац, изобилующий грязными намеками.
Этот человек обладает острым умом, точнее, высоким интеллектом, он хитер, коварен, изобретателен, лишен сочувствия к кому бы то и чему бы то ни было и в сто раз опаснее Куломбов. Он имеет все необходимое для того, чтобы сделаться черным магом. Вот почему я отказалась просвещать его и делиться с ним знаниями.
А теперь о том, что он сказал госпоже Купер-Оукли , которая поведала об этом мне. Правда это или нет — предоставляю судить об этом вам самому. Когда супруги Купер-Оукли прибыли в Адьяр, они были моими преданнейшими друзьями. С первых же дней доктор вошел к ним в доверие и сумел так сдружиться с ними, что сделался для них воплощением всяческой благости и мудрости, а я — воплощением всяческой скверны. Приехал Хьюм, два дня поддерживал со мною дружеские отношения, а потом отвернулся от меня, и все из-за того, что наговорили ему про меня эти трое. Я была больна, лежала при смерти и день ото дня становилась все более одинокой; Олькотт находился в Бирме, Дамодар, доведенный до отчаяния нападками и интригами Гартмана, уехал из Адьяра в Сикким, дабы увидеться с только что прибывшим туда ламой-аватаром, и вместе с ним отправился в Тибет. Где он сейчас, мне неведомо, но надеюсь, что он счастливее меня.
Как только свежеиспеченные мудрецы посовещались, объединив свои умственные усилия, Хьюм решил созвать Генеральный совет, а затем представил Раганатху Роу и Субраманье Айеру документ, в котором предлагалось отправить в отставку Олькотта, меня, Дамодара, Ананду, Бхавани Роу, Ниваруну, Бабу, Мохини и прочих, поскольку эти люди, мол, верят (или утверждают, что верят) в несуществующих Учителей и мошеннические феномены, а Общество было предложено целиком реформировать под недостойным руководством Хьюма, Гартмана, четы Оукли, а также нескольких индусов. Деван Бахадур, которого избрали председателем, и все остальные (Субба Роу, Шринавас Роу, Рамайер, Деван Бахадур и особенно Субраманья Айер и прочие) встретили сей документ и это предложение смехом и презрением.
Они заявили, что не верят в мою виновность, что Общество просто немыслимо без своего президента и основателя, пока он жив, и что, короче говоря, они никогда не согласятся в его отсутствие на участие в столь низменном заговоре против Олькотта и меня, лежащей наверху при смерти.
Все они явились ко мне, и этот маленький заговор разбился вдребезги.
Я телеграфировала Олькотту, чтобы он возвращался, и снова слегла.
И теперь доктор Гартман, не имея возможности скрыть свою выдающуюся роль в этом деле, хочет меня убедить в том, что он якобы ратовал лишь за то, чтобы отправить меня в отставку с поста официального должностного лица с тем, чтобы спасти меня от всякой ответственности за управление Обществом.
Лейн Фокс, который вернулся и снова уехал еще до этой финальной coup de theatre , также попытался прибрать Теософское Общество к рукам: он предложил образовать исполнительный комитет, состоящий из одних европейцев, с собою во главе, и чтобы один лишь этот комитет имел право управлять Олькоттом и даже назначать новых должностных лиц в руководстве, то есть исключить из руководства Дамодара, Ананду, Бабаджи , Ниваруну и остальных. [Лейн] Фокс хотел, чтобы я это подписала, а когда я заявила, что не стану этого делать без Олькотта, он сказал (так, по крайней мере, утверждает Гартман, а теперь и Бабаджи), что если мы не пойдем на то, чего он от нас хочет, то он отправится к Грант Даффу, объяснит ему, что наше Общество — организация политическая (и прочий подобный вздор) и убедит его заставить всех индусов подать в отставку!! Хороши же теософы — вся эта кучка европейцев.И вот теперь — провалиться мне на этом месте, если я пришла к какому-либо определенному выводу относительно той роли, которую играла в этом заговоре чета Оукли. То, что одно время они были под влиянием Гартмана, — это факт. И, тем не менее, убеждая меня совершить «этот благородный акт самопожертвования на благо общего дела», то есть уйти в отставку, госпожа Оукли уверяла, что любит меня столь же сильно, как и прежде, что она безоговорочно верит в Учителей и в конце концов призналась мне, что была обманута доктором на короткое время, но после того как уличила его в тысяче и одной лжи, она продолжала подыгрывать ему и поймала его за руку. Госпожа Оукли сказала мне, что доктор в нее влюблен, и я сама в это поверила (хотя теперь я знаю, что он ее ненавидит). Он сообщил по секрету ей и ее мужу, посмеиваясь, как над доброй шуткой (так она мне сказала), каким образом он замышляет избавиться от вас.
Доктор успел состряпать поддельное письмо на ваше имя, якобы пришедшее от некоего Махатмы (не от Учителя и не от К. X.), и, когда вы были с ним наедине, он позволил вам неожиданно наткнуться на это послание (sic!).
С помощью этого письма, в котором вам советовали уехать, он якобы убедил вас покинуть Адьяр. Правда это или нет — мне не известно. В том, что доктор говорил это госпоже Оукли, я уверена, ибо сама она до такого не додумалась бы, но сообщал ли Гартман ей реальный факт или же лгал — об этом лучше известно вам самим. И вот что мы имеем в результате.
Вам известно, что лондонское Общество психических исследований направило Ходжсона, коему Олькотт имел достаточную глупость поведать о всех возможных и невозможных феноменах, которые он когда-либо наблюдал своими глазами, и коего после того, как это Общество опубликовало данные факты, наделили полномочиями исследовать наши заявления на предмет их истинности.
Поэтому господин Ходжсон прибыл в Адьяр. Гартман принялся настраивать его против Субба Роу, Бабаджи, Дамодара и прочих, рассказывая ему, что все они «жуткие обманщики» и вызывая, таким образом, у Ходжсона предубежденность против главных свидетелей. Потом доктор торжественно заявил, что рака ранее была украдена из комнаты Дамодара; в присутствии многочисленных свидетелей доктор серьезно и с важным видом попросил Ходжсона проследить за ним, когда он пойдет к Куломбам, дабы посмотреть, не припрятана ли рака где-нибудь там, ибо наверняка ее стащили или Куломб, или миссионеры. Гартман зашел в своей лжи так далеко, что даже стал показывать Ходжсону отпечатки ног и рук на стенах под окном комнаты Дамодара.
Что ж, когда Куломбы и святые отцы при помощи оплаченных лжесвидетельств достаточно настроили против нас Ходжсона, последний, задав работу своей голове вкупе с мозгами Хьюма, стал развивать целую теорию. Оказывается, это именно я, Е.П.Б., направила Бабулу из Лондона домой в Адьяр, чтобы избавиться от компрометирующей раки. Вот это Ходжсон успел написать в своем докладе, когда Гартман, уже признавшийся госпоже Оукли в том, что это он сжег раку, перепугался и, пригласив Ходжсона в свою комнату, показал ему две бархатные дверцы у себя под тюфяком, где он месяцами прятал их у себя, и сказал, что это он сжег раку, ибо она была осквернена. Он сказал Ходжсону, что в сожжении раки принимали участие вы и Бабаджи.
Бабаджи это отрицает и говорит, что вы поймете, что это значит.
Результат: то, что Гартман защищал меня в своем памфлете против Куломбов, все, что он говорил в мою пользу и в пользу Теософского Общества, — все, все это уничтожено. Ходжсон провозгласил его самым большим лжецом и моим пособником, явно помогавшим мне в моем мошенничестве!! Доктор говорит, что все это было ради того, чтобы спасти меня от ложного обвинения.
Я бы сказала, что в нем уживаются два человека.
Один — человек высочайшего интеллекта, просто созданный для того, чтобы быть оккультистом, человек высочайшей интуиции, другой же — лживый, коварный, короче говоря, одержимый неким дугпа.
На него совершенно нельзя положиться.
Сегодня он явно ваш друг, но час спустя он уже хладнокровно порочит вас, оплетая одним из своих дьявольски хитроумных обманов. Он либо безответственный медиум, невероятно восприимчивый, либо самый опасный бессердечный мошенник, какой только может попасться вам на пути.
Я предпочитаю придерживаться первого предположения, ибо иначе Учитель никогда бы не стал писать ему писем, никогда бы не стал заявлять о том, что доволен теми или иными его делами.
Но факт остается фактом: никому не следует доверять Гартману.
Вот так он портил все подряд и разрушал Теософское Общество. Бедный Субба Роу чуть с ума не сошел от страха, когда доктор сообщил ему, что Гарстин за обедом заявил супругам Оукли и Ходжсону, что правительство подозревает Субба Роу как моего друга в том, что он является моим сообщником по делу о «русской шпионке». Доктор поссорил меня с друзьями: с Кхандалавалой , с Ниблеттом, с Лейном Фоксом (против которого теперь сам же ополчился и насмехается над ним, величая его «Махатма Лейн Фокс», объявляя его безумцем и т. д.), с Хьюмом — почти со всеми.
В конце концов Субба Роу заявил, что если д-р Гартман не уедет из Адьяра, то он сам подаст в отставку.
Все индусы единодушно отказались работать в одном комитете с доктором, а Олькотта уведомили, что если доктора не заставят уйти, то уйдут многие теософы. Прошла одна резолюция, согласно которой никто, кроме высших должностных лиц, не должен жить в Адьяре, а доктора Гартмана сделали простым членом.
Но как это может помешать доктору причинить еще больший вред?
Он пишет по двадцать посланий в день, как Св. Августин, переписывается с лучшими собратьями и не далее как вчера отправил письмо герцогине де Помар (одному Богу известно, что он в нем написал!). Бабаджи полагает, что Гартман попросил у нее денег для себя, а может, и для меня. Если это так, то я их не приму. Доктор едет в Германию к своей сестре, что уже должно возбудить любопытство немецких теософов.
Таково положение дел.
Что ж, когда Олькотт вернулся в Адьяр, на сцену вновь вышли святые отцы. Видя, что они не в силах заставить меня упрашивать их и что у них нет никаких шансов поймать меня на лжесвидетельстве и неуважении к суду; зная, что я больна и вот уже девять недель лежу чуть ли не при смерти и что доктор (госпожа Шарлиб), которая приходит ко мне по два раза на день и заявляет, что я долго не протяну (при том, что брайтова болезнь и болезнь сердца стремительно прогрессируют), сказала, что при данных обстоятельствах не представляется возможным вызвать меня в суд, ибо малейшее волнение способно меня внезапно убить, — что они при этом делают?
Зачем-то им понадобилось вызывать из Калькутты одну решительную француженку, которая стала ходить по разным магазинам и аптекам, называя себя госпожой Блаватской, произнося бунтарские речи против британского правления, угрожая российским вторжением в Индию, оскорбляя должностных лиц и т. д.
Потом эту женщину отослали обратно в Калькутту и, распустив слухи о том, что Теософское Общество якобы подкупило доктора Шарлиб и что я лишь притворяюсь больной, а на самом деле меня можно было бы смело вызывать повесткой в суд, святые отцы стали оформлять вызов в суд генералу Моргану за оскорбление личности, так как он в своем памфлете называет Куломбов «фальсификаторами», и «весьма опытными фальсификаторами». Все это затевалось (ибо памфлет был написан еще шесть месяцев назад) с целью найти управу на меня.
Они бы тогда заставили меня явиться в суд для участия в процессе по делу генерала и вызвали бы лжесвидетелей, дабы получить от них показания о том, что я — русская шпионка, или пошли бы на какой-либо похожий жуткий обман.
Теперь д-р Гартман, который понял, что все против него и что он надоел в Адьяре всем, включая Теософское Общество, принялся соблазнять меня поехать с ним на отдых на Цейлон или в Японию, чтобы мы вместе писали «Тайную Доктрину» и т. д. Я позволила ему продолжать в том же духе. Я понимала (я это знаю), что он пытается прибрать меня к рукам, настраивая всех против меня и претендуя при этом на роль моего последнего прибежища и единственного друга. Я была ему нужна как оружие, с помощью которого он собирался свернуть шею Олькотту и прочим. Теперь я нужна Гартману, чтобы организовать какое-то новое, конкурирующее тайное оккультное общество и собрать вокруг меня всех лучших теософов!
Все это я отклонила, точнее, не сказала ни «да» ни «нет».
Затем поступила секретная информация о том, что святые отцы собираются возбудить дело против Моргана и пустить в ход свои трюки и что Генеральный совет решил убрать меня со сцены, тем более что доктор Шарлиб заявила, будто она снимает с себя всякую ответственность за мою жизнь, если я останусь в Мадрасе при моем нынешнем состоянии здоровья. Доктор Гартман вызвался меня сопровождать, полагая, что я буду целиком в его власти и сделаю для него то, что сделала для Олькотта. Когда это предложение было принято, — ибо и супруги Оукли, и Олькотт, и особенно индусы горели желанием избавиться от Гартмана, — тогда Учитель и Махатма К. X. дали «указания», как вы это называете, но не нам, а непосредственно Бабаджи: поехать со мною и никогда не покидать меня до самого моего смертного часа, а когда придет срок, привезти меня назад живой или мертвой.
И Мэри Флинн, которая гостила в Адьяре, решительно настроилась не отпускать меня одну и принялась настаивать на том, чтобы поехать вместе со мною.
И тут я решила, что если мне все-таки придется ехать, то уж лучше в Италию, а не на Цейлон, где меня можно будет по-прежнему донимать, а доктор сможет вернуться если не в Адьяр, где, как заявили на Генеральном совете, ему больше не будет позволено жить, то хотя бы в Мадрас. И вот за сутки до отъезда меня уведомили, а потом перенесли с кровати в инвалидную коляску, на которой и доставили на борт французского парохода, и мы отправились в путь и прибыли сюда, где, если исключить возможность непредвиденного развития событий, я проживу до октября, а затем либо вернусь обратно, либо поеду еще куда-нибудь.
Доктор донимает меня просьбами взяться за «Тайную Доктрину», а Учитель не разрешает мне ни слова говорить об оккультизме и ничего писать на эту тему до тех пор, пока дела мои не наладятся.
Фактически меня вышвырнули из Общества, хотя, конечно же, если бы Учитель захотел, чтобы я в нем осталась, то никому не удалось бы меня изгнать.
Осталось посмотреть, что получится с «Тайной Доктриной», — Общество продолжит свою жизнь уже без меня. Мне все равно. Мне так осточертели их вечные интриги, обманы, заговоры и все такое прочее, что при малейшем поводе я откажусь даже от своего членства и прерву всякие отношения с ним.
Олькотт готовится, как он пишет, принести меня в жертву во благо и ради спасения Общества и твердо верит, что поступает правильно. Собою он пожертвовал бы без колебаний — это я точно знаю.
Поэтому (если вы только не считаете все сказанное выше обманом и подтасовкой, в каковом случае, пожалуйста, напишите Олькотту и сами спросите у него или хотя бы у супругов Оукли) вы должны понять, как несправедливы были вы по отношению к нам — к Oлькотту и ко мне лично.
Джадж, друг мой, я вас никогда не забуду.
Вы бедны и не пользуетесь сколько-нибудь значительным влиянием, и теперь, когда я ушла из Общества, мне от вас нет никакого проку, — так что можете мне верить. Остерегайтесь Гартмана. Даже если вы вознамеритесь показать ему это письмо или рассказать о его содержании, все это неважно, мне совершенно наплевать и на доктора, и на кого бы то ни было.
Если бы Гартман знал и понимал меня, я бы сделала из него настоящего оккультиста. Но он был и остается лжецом и со мною, и со всеми вообще. Я бы не стала ему верить, а еще меньше — полагаться на его честное слово. Он считает, как ранее это было свойственно Олькотту, а иногда и вам, что я обычно являюсь лишь некоей «оболочкой», которая становится полезной только тогда, когда в нее входит какая-то иная сущность.
Вы можете думать что угодно. Но знайте, что я всегда верна своим друзьям и остаюсь благодарной им и за ту малость, которую они в состоянии для меня совершить, даже когда они становятся врагами.
О боги, что за бесчестный мир, что за лживые люди!
Взгляните на г-жу Холлоуэй . Вы до сих пор восхищаетесь ею?
Что вы имеете в виду, когда пишете Гартману, что вы «столкнулись с одним дельцем, которое выставляет руководителей в таком свете, что выходит одно из двух: либо вам лгали по-крупному, либо Махатмы абсолютно бесполезны как советчики», — это для меня загадка. Что же это за событие, которое «произошло в Лондоне и касалось получения многочисленных писем от обоих Махатм», и что значит «Мохини, Арундейлы, Олькотт и Е.П.Б. всё об этом знают»? Не та ли запутанная ситуация вокруг Синнетта и Холлоуэй, когда госпожа Холлоуэй разыграла всех нас и пыталась разыграть Махатм, но во втором случае обман вышел наружу? Когда эта женщина настраивала Синнетта против Олькотта, против меня и против Махатм, а Олькотта, меня и Арундейлов — против Синнетта и т. д. и т. п.? Не знаю, что вы подразумеваете под этими словами.
Если вы по-прежнему друг, то вы мне напишете и все объясните; если же нет, то поступайте как хотите.
Только знайте, что генерал Говард Л.К., набожный друг Гартмана, состоит в заговоре святых отцов против нас — и он сам, и его И.М.К.А.
Я не думаю, что «чела способны проецировать письма» от имени Махатм без их ведома. Это всегда совершается по «указаниям» Учителей, над которыми вас теперь заставляют смеяться. Лейн Фокс написал Гартману из Калькутты письмо, в котором говорится, будто он встретил одного чела, которого послал к нему К. X., чтобы сообщить ему, что, «поскольку основатели Теософского Общества предали священное доверие, оказанное им Махатмами, дурно управляя Обществом и не справляясь со своим долгом», то Махатмы собираются «препоручить ему, Лейну Фоксу, реформы в Теософском Обществе» и, полагаю, изгнать его основателей. И не кто иной, как брат Мохини, переводил Лейну Фоксу мудрые и правдивые речи чела Махатмы К. X., оказавшегося на поверку чела Свами Альморы — бывшего, а ныне покойного гуру Хьюма и обманщика. Но даже действия этого чела были санкционированы Учителем для каких-то своих целей.
О мой бедный Джадж, как же вас обманули и разыграли, но только не Олькотт, не я и не Дамодар К.Малаванкар, а наш остроумный доктор Гартман!
Вы не знаете, хотя к этому времени уже должны были бы знать, какой трудной, тяжкой задачей является испытательный срок на звание чела.
Однажды у вас уже была неудачная попытка, но Учитель все еще готов принять вас обратно.
Вы приехали в Адьяр и попали в силки, расставленные ревнивым, завистливым, хитрым, коварным, злонамеренным и нечестивым человеком.
Учитель, который, насколько мне известно, жалеет вас, позволит себе простить вам вашу слабость и неверие в тех, кто всегда вас любил и относился к вам как к брату!
Не будь «Учителя», не знаю, смогла ли бы я после того, что вы о нас наговорили, и вашего отъезда из Адьяра, по-прежнему вас любить? Да и что мне до вашего мнения и до того, что вы можете еще наговорить, — ведь это всего лишь капля в море оскорблений.
И только благодаря тому, что Учитель является для меня барометром и я слепо верю в Него, даже когда не понимаю Его политики и когда Он фактически первым готов пожертвовать мною и позволить обрушиться на меня всяким ужасам, — я это я: всего лишь капризная, «стонущая» старушонка в глазах слепцов — вечная Упасика , действующая согласно «указаниям», для тех, «кто знает», пусть даже совсем немного.

До свидания, бедный мой Джадж, и не отвергайте дружескую и верную руку, которую я вам протягиваю. Полагайтесь на собственное суждение, а не на мнение тех, кому выгодно путать карты.
Гартман плохо кончит — вот увидите, и мне его безмерно жаль. Он сам — свой собственный палач.
Очень бы мне хотелось, чтобы вы хоть раз услышали, с какой насмешкой и презрением он отзывается о вас — человеке, который в него верит.
Гартман собирается издавать газету по вопросам буддизма?
Что-то я сомневаюсь.
Все цейлонские буддисты этого человека ненавидят, и ни Сумангала, ни один другой видный буддист Цейлона никогда не напишет для него ни строчки.
Они мне это сами говорили. За что им-то его ненавидеть? Не знаю, но они прислали Олькотту коллективное требование не направлять доктора Гартмана на Цейлон. Они его не примут.

Что касается вашей расписки в получении денег, то если бы Дамодар не уехал в Тибет, то я бы настояла на том, чтобы он вам ее отослал обратно, разорвав на клочки.
Но я узнала об этой расписке только из вашего письма. Поэтому вам нет смысла печься о деньгах.
Еще чего, о них беспокоиться! Истинную дружбу не оплатить никакими деньгами.
Но вы всегда мне не доверяли. Вы назвали меня «бесчестной» в одном из ваших писем Олькотту по поводу Уимбриджа и Сары Коулз, и вы никогда не верили в меня больше чем наполовину.
Что ж, на мои дружеские чувства, которые я испытывала к вам в течение девяти лет, это никак не повлияло.
Да ниспошлют вам высшие силы покой и счастье — вот чего вам от всей души желает
Искренне ваша
Е. П. Блаватская

[Татьяна]

У.К.Джаджу лично и конфиденциально

3 ноября 1886 г. Остенде

Дорогой мой Джадж!

Ваши письма получены, и все статьи г-на Харта прочитаны весьма внимательно.
Что я могу сказать? Только то, что всем сердцем, всей душою я с вами, но я не заодно с Артуром, который ведет себя по отношению к Олькотту так, как не стал бы и злейший враг.
То, что Г.С.Олькотт — чертов дурак с самыми лучшими намерениями, давно известно; то, что он преклоняется перед наукой и громкими званиями, тоже верно, иначе он бы не был янки. Но верно также и то, что он — самый лучший и надежный друг, до мозга костей верный своему слову. Как только он поймет свою глупую ошибку, с ним снова все будет в порядке, это уж точно. Я послала ему статьи вместе с одним из писем; он, конечно, будет фыркать и проклинать меня. Ну и пусть, мне наплевать. Я знаю, что он нередко действует вразрез с желаниями Учителей и при этом воображает, будто следует Их желаниям, однако ошибочно принимает за голос Учителя голос своего неразумного эго.
Однако Г.С.Олькотт честен и никогда не злословит за спиной.
То, что он хочет сказать, он высказывает человеку прямо в лицо.
Пожалуйста, убедите Артура, что он может прослыть большим мудрецом в глазах своего поколения, но что он совершенно заблуждается, когда пишет своей матери, что «Старая Леди» была одурачена Коузом .
«Старая Леди» не была одурачена. Она никогда не отвечала на его письма, на более чем двадцать его писем, и она ни разу не написала ему ни строчки со времени последнего письма, отправленного из Эльберфельда.
Я не говорила Коузу в лицо, что он обманывает и дурачит нас: во-первых, просто потому, что не хотела наживать себе врага, а во-вторых, потому, что он на самом деле медиум, одержимый выгодой, который в один прекрасный день станет буйнопомешанным, если не прекратит заниматься кое-какими известными мне практиками.
Но обвинять его в том, что он заодно с иезуитами, глупо.
Да пусть он и стал бы иезуитом, но он никогда не дошел бы до такого откровенного идиотизма, если бы и вправду действовал по наущению иезуитов. Это все артуровы фантазии.
Теперь, Джадж, у меня к вам дело личное и конфиденциальное: попытайтесь спасти одну маленькую женщину, самую лучшую из женщин, когда-либо живших на свете, — госпожу Эмили Бейтс из Филадельфии. Она не знает этого человека так, как знаем его мы с вами; она жалеет его и уже почти согласилась выйти замуж за того, кто изображает любовь исключительно из-за ее богатства. Госпожа Бейтс была у меня больше месяца, она полностью предана мне и Обществу. Но если этот человек ею завладеет — она пропала. Как только госпожа Бейтс поймет, кто он такой и что собою представляет, она не станет приносить себя в жертву. А пока что она, не испытывая к нему любви, вообразила его героем, мучеником и с глупым женским великодушием вбила себе в голову, что его нужно спасти от себя самого! Я видела письма, которые он присылал ей вскоре после ее развода. Проделайте теософскую работу, Джадж, и попытайтесь спасти эту женщину. Этот тип — во всех отношениях просто мерзавец.
Ну вот, на манифест «Кейблз Браун» ответ уже готов. Если вы не захотите или не сможете напечатать его в «Path» , то, будьте добры, отошлите его в Адьяр.
Я чувствовала себя обязанной высказать все, что я думаю об У.Т.Брауне из Глазго.
Этот дурак меняет идеи и Учителей как перчатки, и даже если я не называю его имени, другие люди все равно узнают господина У.Т.Брауна в этом портрете, слишком добром, слишком хорошем и благородном для него.
Но он дурак — и мне его жаль.
Что ж, сэр и мой единственный друг, кризис уже грядет.
Я заканчиваю мою «Тайную Доктрину», а вам предстоит заменить меня, то есть занять мое место в Америке.
Я знаю, что вы обязательно добьетесь успеха, если вам не изменит мужество, но только храните, непременно храните верность Учителям, их теософии и их именам.
Если статья моя вам не понравится, отошлите ее обратно.
Спасибо господину Харту за его добрые письма — клянусь, у меня совершенно нет времени ему отвечать.
Мне едва удается выкроить пару минут, чтобы ответить вам и Олькотту.
Забавные дела намечаются.
Да помогут Они вам и позволят передать вам наши наилучшие пожелания и благословения.
Мне предлагают любые суммы денег — годовой доход, полный пансион, и все бесплатно, лишь бы я приехала в Америку и работала без вас, то есть против вас. Конечно же, я послала их к черту. Я предпочту скорее лишиться всех своих американских сотрудников до последнего человека, включая Артура, нежели вас.
Теперь уже скоро и вы узнаете почему.

Искренне ваша
Е. П. Блаватская

[Татьяна]

У.К.Джаджу
9 марта 1887г. Остенде

Дорогой Джадж!

Когда червь поселяется в плоде, он доводит свою разрушительную работу до печального конца.
Но плод не может этому противостоять, в то время как человеческий плод, наделенный волей, разумом и способностью проникать в суть, в состоянии с этим справиться.

Если человеческий плод еще десять лет назад мог удалить поврежденный участок в себе, но так и не сделал этого по причине отсутствия решимости и стремления выбрать что-то одно из «быть или не быть», то к чему тогда клясть судьбу — паутину собственного изготовления?

Если бы вы отправились на поиски Учителей сейчас, то вы бы не нашли Их.

Человек, желающий посвятить себя Им, должен быть свободен, на него не должны притязать никакой мужчина, никакая женщина.

Иначе узы, связывающие вас с Бруклином, уподобятся веревке, вечно тянущей вас назад.

Однажды вы уже это попробовали, пытаясь найти Учителей и проделав полпути им навстречу.
И во что это вылилось?
В скандал гораздо худший, чем если бы это был любой чистый развод.
Вы опутали себя по рукам и ногам, и если вы не сумеете вырваться из этих пут, они вечно будут вас душить.
Вы должны прийти к недвусмысленному и окончательному решению, и ей придется выбирать.
Держать вас на привязи так, как она, — это всего-навсего обреченное проявление женской ненависти.
В этом деле я не в силах дать вам никакого совета; могу лишь указать вам на причину, диагностировать неизлечимый недуг.

Вы никогда не будете счастливы вне своей естественной, родной стихии.

Вас посещают весьма здравые и благотворные идеи, когда вы сидите, склонившись над своими причудливыми набросками или рисунками пером. Но эти идеи тают в разреженном воздухе, как только вы отбрасываете ручку или карандаш.

За вами все это время наблюдали, бедный мой старый приятель. Учителя и ученики относятся к вам со всею симпатией. Но кто осмелится прикоснуться к «узам» и путам и разорвать их, кроме вас самого?

Нет, вы определенно не знаете себя.

Единственная полумера, которая приходит мне в голову относительно вас, — это предложение приехать и окрепнуть, пожив у меня месяц-другой этим летом.
Попытайтесь это осуществить.
Я целыми ворохами получаю из Лондона петиции с просьбами незамедлительно приехать и взять в свои руки бразды правления в Лондонской Ложе, дабы преобразовать и возродить ее.

Мне предлагают mpyn!.
Я должна гальванизировать разлагающееся тело, как это сделал Христос с Лазарем.
Однако поехать мне все же придется.

За мною приехали супруги Кейтли, все уже готово, и не кому-нибудь, а дряхлой, парализованной, с трудом передвигающей ноги старушке предстоит сотворить нового Франкенштейна, который, повзрослев и окрепнув, набросится на свою родительницу, дабы ее уничтожить.

Ну и пусть. Такова, видно, моя судьба.

Госпожа Кейблз пишет и жалуется, что вы не отвечаете на ее письма — что-то там насчет Конвенции.
Все расспрашивает меня, хочет, чтобы я сказала, кого ей выбрать на данный момент: кумира в Вашингтоне, то есть Коуза, или же кумира ее родителей — У.К.Джаджа. Я ей ответила, что она может выбирать любого, кого ей, черт возьми, заблагорассудится. Но что лично я выбрала бы Коуза. Для вас эта дамочка чересчур импульсивна.

Мой совет — наш совет: сохраняйте по крайней мере внешнюю сплоченность.

Существование тридца¬ти одного графства, или штата, и все склоки и раздоры между ними не мешают внешнему миру воспринимать Соединенные Штаты как единое целое. Так пусть и отделения Общества будут столь же свободны, как каждый штат в Америке: ведь любого дурака, какой бы ни засел в Белом доме, признают все штаты, и тем не менее каждый штат имеет свои собственные законы.

Отдел управления упразднен, не так ли? Почему бы тогда не позволить, а может, даже и помочь Коузу выполнять свою работу в качестве независимого президента своего отделения? Пусть каждый филиал будет предоставлен собственной карме.
«На небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии».

Установите правило, согласно которому любой собрат, уличенный в злословии в адрес другого, будет исключен после вторичного предупреждения.

Сделайте это правило категорическим и первоочередным для всех.

Пусть каждый либо выметается из Общества, либо попридержит язычок и займется своим собственным делом. Семь поваров за жарким не уследят. Введите еще одно правило: в тот день, когда кто-либо вступит в Общество, между прошлым этого человека и его собратьями по Обществу будет воздвигнута стена.
Никто не имеет права критиковать собрата за то, кем он был и чем занимался до вступления в Общество.
Но никакого снисхождения к тому, кто предается распутству, клевете и ведет дурной образ жизни, уже вступив в Общество.

Тот, кто делает все, что в его силах, и знает, как это делать, — делает достаточно для Них.
Это — послание для вас.
Ваш «Path» начинает вырываться вперед, затмевая наш «Theosophist».
Это просто превосходно.
Статьи Бьеррегора очень, очень хороши.
Один только «Path» является свидетельством ваших свершений для теософии.
А в каждом штате, где действует Теософское Общество, можно создать тайную группу.
Вступите в три, пять или семь таких групп и работайте в одном и том же направлении.
Замечайте любое событие, любую случайность в своей повседневной жизни, вплоть до самых пустяковых, а потом встречайтесь раз в неделю и сравнивайте их, выясняйте оккультные причины и следствия, взаимодействие и соотношение этих событий и присматривайтесь: не ведет ли вас чья-то рука, не узнаете ли вы ту руку, что задерживает одни события и ускоряет другие, — и все это без малейшего вмешательства в действие закона кармы.

Если вашу группу можно будет привести к строгому единомыслию, к единству целей и к гармонии, то вы станете ощущать указания и правильное направление, в котором следует двигаться, воспринимать их столь же ясно, как Бишоп и К° воспринимают едва ощутимое напряжение мускулов той руки, с которой происходит соприкосновение.

Это метод подготовки младших чела — там, на родине.
Они фиксируют любое незначительное обстоятельство, сравнивают накопленные цифры, выводят из этих посылок свои заключения, и эти выводы безошибочно ведут их вперед.
Это помогает обострению интуиции и чувствительности, воспримчивости, развивает ясновидение, и каждый чела привыкает мгновенно распознавать мельчайшие изменения в невидимой ауре вечно присутствующих рядом мыслей своего гуру, который направляет события, но никогда не творит их.
Понятно ли вам это, о агнец божий? Попытайтесь уразуметь.

Бедный, бедный мой друг, как же вы чертовски глупы при всем вашем интеллекте, ирландско-индусской остроте восприятия и прочем.
Это тот самый червь, что подгрызает вашу проницательность, способность смотреть вглубь.
Это злой дух вашего семейного очага, так прочно внедрившийся в ваши мозги, что они едва способны действовать после очередной методистской головомойки.
О мой бедный подавленный друг, чего бы я только не отдала, чтобы вам помочь!
Но как мне бороться с вашим ирландским эго, которое вступает в перебранку с вашим индусским, «мягким» эго и пытается его перекричать?

Я стараюсь быть с вами столько, сколько могу.

Я часто наблюдаю за вами.

Следите за тенями на стенах вокруг вас и черпайте силы у той, которая бывает рядом с вами чаще, чем вы об этом подозреваете.

Не противоборствуйте Коузу в его вотчине.

Ради меня, действующей на внешнем плане, не выступайте против него открыто.

Он — орудие в руках кармы, а вы мешаете проявлению этого закона.

Будьте сильны, спокойны, тверды и полны надежды.
Вам ведь еще нет и сорока лет.

Искренне ваша
Е.П.Б.

[Владимир]

Не знаю откуда Татьяна взяла эти тексты. Она как всегда не дала ни одной ссылки.
Я знаю довольно обширный и всем известный ресурс Теопедии - Джадж Уильям Кван

[Татьяна]

Откуда? Я и сама сейчас точно не могу сказать, т.к. собирала все, что относится к Джаджу, в течение, как минимум, десяти лет, а адреса сайтов не всегда копировала. Постараюсь отыскать. Вообще-то, в те далекие годы меня интересовал "конфликт" между Безант и Джаджем, а информации об этом, переведенной на русский язык, почти не было. Но, письма Блаватской к Джаджу были переведены и опубликованы в сборнике "Блаватская. Письма друзьям и сотрудникам".