Пауза

[Раинер]

"Возможно, что Он часть гораздо большего Замысла.". Проясни, пожалуйста, Он это Владимир или... ?

Я имел ввиду Творца, как некий встроенный в него принцип, но потом засомневался, так как смотрел отстранёно от сюжета.

[Тайра]

"Он недоволен. (о Владимире)
Он успокаивается. (о Владимире)
..... ..... .....
Между тем ничего не происходит."

________________________________________


Нечто попало в поле зрения, его смотрят и обнаруживают, что внутри нет понимания увиденного. Что-то претерпевает кризис, так как видимое не распознаётся. ("он" недоволен.) Решение выхода из кризиса понимания - отстранение, далее - переключение внимания на другую тему, теперь его фокусируют в том, что невидимо глазу. ("он" успокаивается.) Разница: в первом случае не получилось увидеть непроявленное в проявленном, во втором - попытка проявить некую составную непроявленного, сомнение в результате. В обоих случаях ни к чему не приходят. (между тем ничего не происходит.)

Кризис как задача, её решение проявляет нечто самого решающего. В моём примере - твоё решение. Если Абель позволит, на его примере я покажу другой вид решения.

[Раинер]

Попробую ещё раз.

Перечитал нас и пересмотрел эпизод. Если исходить из того, что Владимир и Эстрагон - это первое и второе внимание одного, то продолжая идею пары, Поццо и Лакки - это ум и восприятие. Ум по сравнению с восприятием более грубая материя и чтобы удержать статус своей значимости, он держит на привязи восприятие, не позволяя ему подняться туда, где можно встретить не понимаемое умом. Думаю это и свойственно первому вниманию. Следующая пара персонажей - это мальчик и Годо, один проявляется, второй нет. Кого каждый из них представляет - не знаю, но думаю, что они проявление второго внимания.

В моём случае решением выхода из кризиса было отстранение то от первого внимания, то от второго. В случае Беккета отстранения от кризиса не было. Было нахождение в нём, но с другим видом действия. Раньше он писал в одном формате, но придя к кризису, не убежал, а попробовал писать в другом формате. Судя по ощущениям, Беккет с юмором и некой долей цинизма описывал своё состояние нахождения в творческом кризисе. Если смотрю на себя, то я попав в кризис тоже попробовал писать, как сделал усилие (волевой акт), но ничего не получилось и в результате зашёл в тупик. Получается, что кризис Беккета стал чем-то продуктивным, а я к сожалению хоть и вышел из него, но с пустыми руками.

Получается кризис может быть или местом индульгирования, или возможностью постижения чего-то нового. Значит, если сменить точку из которой смотришь, то ничего страшного в кризисе нет. Если не идти на поводу у своего ума, не воспринимать кризис как что-то отрицательное, негативное, то мы рискуем обогатиться новым знанием. Получается что то, чего мы боимся может оказаться чем-то необходимым сейчас для роста. А страх, который нас удерживает, на самом деле не страх перед неизвестным, а страх признания своей несостоятельности в чём-то. То есть по сути, мы боимся разоблачения своей иллюзии о себе же. И конечно же страшнее этого может быть то, что несостоятельность образа увидят другие. Вот и получается, что мы склоняемся решать эту задачу чаще всего в двух вариантах - или отстраняться от всех, чтобы не быть разоблачённым, или вступать в войну, пытаясь разоблачить кого-то, тем самым смещая фокус с себя. А когда остаёшься наедине с собой, когда не на кого нападать и не от кого защищаться, от увиденного жутко не уютно и не просто, так как от себя не убежать. Сейчас понимаю, что очень важно суметь удержаться в этой точке, удержать себя от поиска чего-то, на что можно переключить внимание, чтобы отвлечься. На сегодняшний момент я ещё не обнаружил правильный вид действия в этой точке.

Возможно, для меня правильным будет остаться напротив своего страха, не убежать, а увидеть то, что за ним стоит. А то, что проявится может оказаться тем недостающим знанием, которого не хватало для проявления следующего шага. Надо попробовать.

[Абель]

Возможно, для меня правильным будет остаться напротив своего страха, не убежать, а увидеть то, что за ним стоит

Хорошая позиция...Делание скрывает собою суть.Так одна волна спрашивает другую:" Ты нашла океан? Сколь я ни двигаюсь,я его нигде не нахожу...
Вторая волна отвечает: " я много о нем узнавала,но говорят,когда я достигну прибоя и своего завершения там,я в него вернусь...А ты много создаешь поперечных волн в себе,поверь,от них твой бег не меняется,только внутри тебя создаются конфликты..."
Шелест волн..это концепции об океане...будучи самим океаном они не видят его за своим проявлением...и они сами лишь движение,энергия океана...

[Раинер]

Что-то малое не видит себя частью чего-то большего и в этом красота, и грусть. Достигнув прибоя, волна исчезает, чтобы появиться снова и снова, пока не увидит, что она никуда не исчезала, да и не могла исчезнуть, так как океан - вечен.

[Абель]

Что-то малое не видит себя частью чего-то большего и в этом красота, и грусть. Достигнув прибоя, волна исчезает, чтобы появиться снова и снова, пока не увидит, что она никуда не исчезала, да и не могла исчезнуть, так как океан - вечен.

Да,жизнь то это мед на шипах... и грусть и красота ее волны...За счет грусти и радость существует.Волна берет займ у себя.

[Раинер]

Волна несома ветром ...

[Римейкер]

Волна несома ветром ...

Да. И дерево растет, чтобы развиваться. И жить, чтобы просто жить. Очень интересные отражения зеркальных плоскостей комнаты нерадости. Ещё перл: Радости без грусти не бывает.


Только сейчас вспомнил, что родилась весёлая Тайра. Поздравляю Вас, девушка со странным характером и непредсказуемой траекторией. Моё тотальное безпамятство удивляет иногда даже меня. Пусть Ваша грусть не потеснит Радость, а грубоватые попутчики забудут своими ветрами толкать вашу нежную волну.

[Раинер]

Римейкер, случилось страшное ...

Просматривая очередной, пастельный этюд, я уронил любимое пенсне. Оно треснуло и больше меня не радует. Cколько же дивных мгновений оно мне подарило ... Моя грусть воистину неисчерпаема.
Впрочем, мой заботливый склероз, наперекор ветрам, всегда приходит на выручку.

[Тайра]

форум Мира форм, их квоты
модусы бытия, желаний
градации участия, пути промеж, насквозь
ход внутренних событий, внешних
градусы сопричастий малым, Высшим, и...
их соотношения как Полюса

[Раинер]

Что-то красивое кажется таковым, только в сравнении с чем-то ужасным. Когда у выделяющегося на общем фоне нет обозначения, как красивое или ужасное, то проявляется то, что нельзя назвать обычным.
Нет ограничивающей системы координат, есть то, что можно познавать, не отстраняясь и не фиксируясь в чём-то одном.
Синтез разного - проявит новый взгляд.

Сверять шаг с Высшим не сравнивая с внешним.
Нигде не застревая, пройти насквозь.

[Римейкер]

Романтики, блин. Всё бы Вам насквозь, а как сделать дело, так начинаем качаться и делать картину, где основной пейзаж лежит в квёлых полесьях и без очков недостижимой картой рам. Я Вас ругаю, если не понятно, а Вам, Тайра, твердо намекаю - хорош пейзажничать словами, мы их настолько знаем, насколько светел Ваш кругозор. Или Кругообзор?

[Римейкер]

Роскошная украинская ночь мягко уступала простор прозрачному предутреннему небу. Птицы, учитывая торжественность момента, лишь иногда прерывали его краткими, полными внутреннего ликования сообщениями. Перистые облака, пришедшие из Румынии, начали приобретать благородный персиковый абрис ровно понизу нежного подбрюшья. Ветер перемен тронул спящие молодые листы и гибкие ветви согласно отозвались. Все двуногие и большая часть животных мирно и ужасно крепко спали. Не спала лишь мать Айры и её беспокойный возлюбленный: пошли роды. Шевеление в нижней части корпуса становилось угрожающим - кто то пробивался наружу. Позвали бабушку, она, осмотревшись остро, возложила умные руки и научила верному дыханию. Толчки, выдохи, пот и слезы радости, Айра явилась. В этот момент Ярило плеснуло в мир первые взрывы своего необозримого света... Раздался низкий крик и новый гость открыл свои новые глаза

[Римейкер]

Айра оказалась девочкой. Довольно скоро она обнаружила у себя некоторое подобие лепестков и живоножек, они шевелились в ответ на её сфокусированный интерес. У неё всё шевелилось и поддавалось управлению, хотя и с определённой задержкой. Нужна была тренировка и малышка отдалась учёбе с неиссякающим терпением, этого у неё хватало с избытком. Через глаза можно было видеть фрагменты пракрити, в довольно специфическом варианте, но с этим можно было работать. Иногда в устье калейдоскопа попадались те, кто её породил, их вид и повадки были удивительны, но со временем Айра начала принимать их ближе

[Римейкер]

Сначала девочке казалось, что жизнь идёт только изнутри её, как бурный звон, как колокольчик. Но вскоре она начала замечать другую жизнь, ту, что медленно и вязко двигалась в обход её, снаружи. Другая жизнь была требовательна, она как бы вклеивала Айру в себя, она имела правила и пахла каноном, к ней требовалось приноравливаться. Здесь нужно заметить, что она чудесно и легко входила в то, что было естественным для её сути, ясным и радостным. Новое далеко не всегда было понятным и легким, в нём звучало нечто чужое и сильное, ему можно было сопротивляться, но тогда всё вообще становилось просто непонятным. Первые прозрачные невинные слёзы окропили удивительные глазищи Айры - выбор пошёл.

[Римейкер]

Текли Луны и заново рождалась Земля, пробежало лето и вступила красавица Осень, юная Айра осваивала прямохождение. Те, кого она наблюдала сквозь свои ясные телескопы казалось без труда двигают себя вертикальным образом, когда голова гораздо выше попы, ей же приходилось пока передвигаться параллельно полу как коты или другие странные существа, которых она видела в небольшое окошко в своём теремке. Непонятная сила раз за разом сваливала её мягкое упругое тело на бок при попытках встать только на нижние ножки. Здесь, как и во всем остальном был точно какой то секрет. Где секрет, там и я: - подумала лёгкая Айра и продолжила пятисотую попытку подняться с колен. В пятьсот-первый раз она уловила ту ниточку за которую нужно схватиться и держаться особой мыслью и сразу получилось! Она стояла посреди желтого коврика и глядела полными глазами на свою сверкающую радость и на прозрачный мир за окошком и на чистую непроизвольную песню безымянной птицы, разговаривающей прям из самого неба...

[Римейкер]

К этому времени случилось еще кое-что, не менее замечательное: её главная жизнь, та, что чувствовалась как небо внутри, начала строить переправу на жизнь за глазами, туда, где находилось всё остальное. Это было не очень просто, уж больно различно они ощущались, но пора настала, Айра ступила в зону Тумана. Для этого ей пришлось научится прятать самые нежные из своих пёрышек и очень изрядно сокращать свою нереальную отзывчивость - Туман настаивал на сдержанности и охлаждении чувств. На самом деле она нашла один секрет, можно было не хладиться, а лишь вести себя так, но для этого потребовалось придумать аж целое новое устройство в своем небе...

[Римейкер]

Пурга всё усиливалась, видимости практически не осталось. Абель уверил меня, что проход в Джиал-Су возможен, хотя и не прост. Кшатрий, который всё это время слонялся по бару с бокалом эля, к нам не подходил, но по его сосредоточенному лицу я понял, что в целом он согласен со своим товарищем по партии. И я решился. На рассвете я тронулся в путь, предварительно пополнив все возможные необходимости, благо в Куань Лунь мне удалось найти почти всё необходимое. Горючего я взял с запасом на неделю, воды и продуктов на три дня, этого должно было хватить, путь неотрывно звенел и не позволял мне отвлекаться на беседы с интересными людьми. Дорога была изрядно заметена и первые полдня я двигался на пониженной передаче, стараясь не слететь в безбрежные пропасти, зияющие прямо слева. Птицы давно спрятались и я ехал в прозрачной тишине, лишь скрип шин нарушал это ледяное безмолвие. Примерно через 150 миль располагался отель Шин До, там я намеревался спешиться и подготовиться к самой сложной части пути. Там находился Кир Сан, его я не видел уже более двух лет. Я знал Кира ещё по Москве, но с тех пор прошли годы и годы и он переместил себя в отдалённую часть Тянь Шаня, где открыл небольшой отель в урочище Гиан Гоур. Там он обрёл покой и возможно кое-что ещё, о чём я не стану распространяться.

[Римейкер]

На закате я въехал в ущелье Шангара и остановил свой ход. Давно хотелось кофе и не просто кофе, а кофе в правильном месте, -правильное место наступило. Передо мной, искрилось и плавилось, залитое багряно розовым невероятное видение. Воздух просто остановился, загустел и стал подобен хрустальному пространству в котором хранили русскую принцессу-лягушку. Тишина стала нестерпимо абсолютной. Специально немного подшумливая, я достал плиточку и всё необходимое и затем плавно и со вкусом изготовил себе чашульку крепчайшего кохфа. Впереди, в расщелине Уал-Гхоу уже серебрились огни нужного мне отеля, там находился Кир Сан, туда я и направил своего железного зверя.

[Римейкер]

Кира я заметил ещё на подъезде, он стоял в сафьяновых сапожках и слегка подмахивал компактным подносиком на котором крепко сидели пара чашек кофе и что то еще, совсем неразличимое. Он почувствовал меня и заранее подготовился. Его увесистый нос аж блестел от с трудом скрываемого удовольствия. Мы крепко обнялись и крякнули что то чрезвычайно мужественное, глаза слегка увлажнились. В этот момент я испытал одно из редкостных чувств, за которое я благодарен его создателям и тем, кто не позволяет его затереть, в силу исключительно непонятной рациональности. Я не ошибся и в том, что Кир-Саньо затеял приготовление исключительно самобытного блюда, которое он практиковал в Москве в первой четверти Первого века, то была, конечно, картошка с грибами "шампиньон", на сливочном масле.

[Римейкер]

После определённого, очень красивого ритуала встречи, мы наконец замолчали и смотрели друг на друга своими разноцветными глазищами. Кир понимал куда я двигаюсь, он поведал мне, что к великому сожаленью, дорога засыпана напрочь, дорожники доберутся лишь через неделю, так как у них сейчас некое подобие местного Рамадана, и поэтому он сочтёт честью принять меня на всё это время. Я несколько меланхолично подержал во рту эту информацию и вдруг с совершенной ясностью понял, что я выйду завтра, ещё до рассвета и пойду пешком, Машину оставлю здесь, возьму минимум нужного и просто пойду. Ведь мне остался всего лишь перевал Джинс Принц и всё.

[Римейкер]

Я вышел когда мир был ещё черно-белым и мой товарищ Кир-Сан только что подключил сон №3. Верхушки серебристых елей слегка шевельнулись, отмечая моё движение, белки удивились и продолжили основное занятие, воздух начал насыщение первым светом. Я надел короткие лыжи и мягко летел меж телами древних великанов. Скоро кончились и они, я вышел на плато. Огромное солнце смотрело на меня, весь мир замер, а я шёл навстречу к другому солнцу и оно, уступая моей стремительности, приближалось. Ближе к вечеру, орлы безбрежности, мягко барражирующие линии неба, заметили фигурку, скользящую к цирку великой долины, я приближался к цели. Там, ещё маленькой чёрной точкой уже появился "Приют 13-ти", я шёл туда. Под ясным твёрдым излучением светила снег покрылся сверкающей коркой, мои лыжи несли меня порой быстрее, чем мне было нужно, я смеялся в отвечающей тьме и регулировал скорость

[Римейкер]

Здесь вновь появились деревья. Приют стоял подпирая гору, гора стояла охраняя приют. Тропинка была уже неразличима, но лёгкий дымок веретеном тянулся над и я понял, что Айра и не думала ложиться. Последние 30 метров я шел, наполняясь дыханием этого места. Светило, разочарованно глянув на меня, могущественно уплыло из зоны видимости и вошла тьма. Лишь знаменитое западное оконце, которое я придумал и смастерил сам, продолжало проливать своё золото для всех входящих и сомневающихся.

[Римейкер]

Айра издала звук, но оборачиваться не стала. Мне показалось, что она вышивала крестиком. Хотя может быть и ноликом. Атмосфера невообразимого уюта витала в этом царстве, лишь разговор камина и непонятно откуда взявшийся сверчок наполняли своими песнями сей потаённый замок. я пришёл

[Раинер]

Прошли те времена, когда чаша таинственного озера была наполнена до краёв, а леденящий ветер блуждал по просторам воцарившейся на своём троне зимы. Позже вода уйдёт, открыв молчаливому взору величественный амфитеатр, в недрах которого учёные умы обнаружат деревянные постройки, испещрённые таинственными письменами.
Однажды в один из солнечных дней мы с Саор-Саном побывали на дне амфитеатра, пройдясь по его деревянному лабиринту, благо он располагался совсем рядом с отелем Шин До. Там же мы встретили и его архитектора, которому Саор-Сан по древней традиции доброжелательно махнул своим крылом. Я так же выразил ему свой интерес и расположенность. Выслушав его молчаливый рассказ о созданном, мы начали своё восхождение, вслед уходящему за горизонт солнцу и уже ближе к вечеру достигли отвесной скалы у врат Шин До.