Мозг думать не умеет
Теперь об экспериментах, доказывающих, что мозг не является хранилищем информации - не является памятью.
«Вначале молодой нейрохирург Прибрам принимал на веру Пенфилдову теорию энграм. Но затем произошло нечто, в корне изменившее его взгляды. В 1946 г. он начал работать с выдающимся нейропсихологом Карлом Лэшли из Йеркешской лаборатории высших приматов в Ориндж-Парк, штат Флорида. В распоряжении Прибрама оказался огромный опыт, накопленный Лэшли в течение тридцати лет исследований загадочного механизма памяти, и оказалось, что эксперименты Лэшли ставят под сомнение само существование энграм заодно со всеми выводами Пенфилда.
Лэшли занимался тем, что обучал крыс выполнять серию задач - например, выискивать наперегонки кратчайший путь в лабиринте. Затем он удалял различные участки мозга крыс и заново подвергал их испытанию. Его целью было локализовать и удалить тот участок мозга, в котором хранилась память о способности бежать по лабиринту. К своему удивлению он обнаружил, что вне зависимости от того, какие участки мозга были удалены, память в целом нельзя было устранить. Обычно лишь была нарушена моторика крыс, так что они едва ковыляли по лабиринту, но даже при удалении значительной части мозга их память оставалась нетронутой.
Для Прибрама это были исключительно важные открытия. Если бы память хранилась в определенных участках мозга, подобно тому, как книги располагаются в определенных местах на полках, то почему хирургическое вмешательство не влияло на память? В понимании Прибрама единственным ответом могло быть то, что конкретная память не локализуется в определенных участках мозга, а каким-то образом распределена (distributed) по всему мозгу, как единое целое. Проблема состояла в том, что Прибрам не знал, какой механизм или процесс может дать удовлетворительное обоснование этой гипотезе».
Вот в этой цитате подтверждение моей мысли, что учёные и думать боятся о душе. Ведь из результатов экспериментов Лэшли «аж кричит», что память находится не в мозге, а вне тела, но учёные упорно искали её только в теле.
«Еще более обескуражен экспериментами был сам Лэшли. Позже он писал: «Когда я пытался выявить локализацию памяти, мне порой начинало казаться, что в принципе невозможно вообще никакое обучение. И однако, несмотря на отрицательные результаты эксперимента, оно происходит» [2]. В 1948 году Прибраму предложили должность в Йейльском университете, и перед тем, как туда перебраться, он помог Лэшли описать его монументальные тридцатилетние эксперименты.
В Йейльском университете Прибрам продолжал обдумывать свою гипотезу о том, что память, судя по всему, распределена в мозговой ткани, и чем больше он думал, тем более гипотеза казалась убедительной».
То есть Прибрам выдвинул гипотезу (объяснение), что любая, даже мельчайшая частичка мозга помнит абсолютно всё. Оценили разницу. Я, считая нейроны мозга всего лишь «USB-портами» объясняю, что этих остатков хватает, чтобы худо-бедно соединить душу с телом, а Прибрам «со товарищи» вынужден считать, что даже малый оставшийся объём нейронов работает за весь мозг.
«Все пациенты, у которых мозг был частично удален по медицинским показаниям, никогда не жаловались на потерю конкретной памяти. Удаление значительной части мозга может привести к тому, что память пациента станет расплывчатой, но никто еще не терял после операции избирательную, так называемую селективную память. Например, люди, получившие травму головы в автомобильных катастрофах, всегда помнили всех членов своей семьи или прочитанный ранее роман. Даже удаление височных долей - той области мозга, которую Пенфилд подверг особенно пристальному изучению, - не приводило к каким-либо провалам в памяти пациента.
Идеи Прибрама получили дальнейшее подтверждение в экспериментах, проведенных им самим и другими исследователями на пациентах, не относящихся к эпилептикам. В результате этих экспериментов не удалось подтвердить выводы Пенфилда об избирательной стимуляции памяти. Сам Пенфилд не смог повторить свои результаты на пациентах, не страдающих эпилепсией».
Выше приведены довольно примечательные эксперименты и, кстати, очень старые. Но тут как в случае с обанкротившейся ещё в 40-х годах генетикой: - ведь ещё в 50-х было выяснено, что практически все тогдашние представление вейсмановско-моргановской генетики это бред, и что прав был Лысенко, но даже нынешние генетики тупо твердят, что Лысенко в 1940-е годы загубил генетику. И, главное, что именно из-за Лысенко от нынешних генетиков обществу нет никакого толку.
Так и сегодня вы можете услышать от «учёных» мантры про то, что человек, якобы, думает мозгом, и что стимуляция определённых участков мозга может вызвать определённые воспоминания. И замыкающий круг вывод о том, что эти воспоминания доказывают то, что человек думает нейронами мозгового вещества.
Но, во-первых, как видите, подобные воспоминания можно было вызвать только при стимулировании определённых участков мозга только у эпилептиков, а с нормальными людьми это не получается. Во-вторых, а что удивительного в том, что стимулируя определённые USB-порты, вы открываете те или иные файлы у флэшки, которая к этому USB-порту подсоединена?
Ещё немного процитирую, чтобы вы поняли, куда завёл Прибрама отказ от объяснения экспериментов наличием отдельного от тела объекта - души:
«Несмотря на все большую для Прибрама очевидность распределенного характера памяти, он пока еще не мог понять, как мозгу удается справляться с этой поистине магической задачей. И вот в середине 1960-х годов Прибрам прочел в журнале «Scientific American» статью, где описывались первые опыты построения голограммы. Статья поразила его как гром среди бела дня. Открытие принципа голограммы не только было революционным само по себе: оно сулило решение той головоломки, с которой Прибрам столько лет безуспешно боролся».
Ну и дальше идёт голографическая гипотеза, с которой я, повторю, не согласен, а вы, если хотите, можете с ней ознакомиться у Тэлбота.
Добавлю ещё пару результатов экспериментов на мозговом веществе.
«Еще одно открытие Лэшли заключалось в том, что зрительные центры мозга обнаруживают удивительную сопротивляемость хирургическому вмешательству. Даже после удаления у крыс 90 % зрительного отдела коры головного мозга (часть мозга, которая принимает и обрабатывает видимое глазом) они были в состоянии выполнять задачи, требующие сложных зрительных операций. Аналогичные исследования, проведенные Прибрамом, показали, что 98 % оптических нервов у кошек могут быть удалены без серьезного нарушения их способности выполнять сложные зрительные задачи [3]. Это можно сравнить с ситуацией, когда зрители в кинотеатре смотрят кинофильм на экране, 90 % площади которого удалено. Таким образом, проведенные Прибрамом эксперименты еще раз подвергли сомнению общепринятую концепцию зрительного восприятия, основанную на взаимно-однозначном соответствии между видимым образом и тем, как он представлен в мозгу. Другими словами, считалось, что, когда мы смотрим на квадрат, электрическая активность зрительной области коры головного мозга также принимает форму квадрата.
Хотя, казалось, открытие Лэшли нанесло смертельный удар общепринятой теории восприятия, Прибрам не был удовлетворен. Работая в Йейльском университете, он поставил ряд экспериментов по выяснению этого вопроса и в течение семи лет тщательно измерял электрическую активность мозга у обезьян во время выполнения ими различных зрительных задач. Он не только не обнаружил взаимного соответствия между предметом и его изображением в мозгу, но даже не выявил никакой системы в активизации электродов. О своих наблюдениях он писал: «Полученные экспериментальные результаты не согласуются с положением, согласно которому предмет проецируется на поверхность коры головного мозга подобно фотографии»
Исследователи, занимающиеся теорией зрения, ранее считали, что существует взаимно-однозначное соответствие между видимым образом и тем, как он представлен в мозгу Прибрам обнаружил, что это не так.
Нечувствительность, которую, как оказалось, проявляет зрительная область мозга к хирургическому вмешательству, означала, что зрение, как и память, имеет распределенный характер».
«Чтобы доказать ошибочность воззрений Прибрама, Питш придумал ряд экспериментов, причем в качестве подопытных он выбрал саламандр. В ранних экспериментах он обнаружил, что удаление мозга не убивает саламандру, а только приводит ее в состояние ступора. Как только мозг возвращается к ней, ее поведение полностью восстанавливается.
Питш рассуждал так: если поведение саламандры в процессе питания не обусловлено локализацией соответствующих функций в мозге, то неважно, каким образом мозг располагается у нее в голове. Если же все зависит именно от их локализации, то теория Прибрама опровергнута. Для этого он поменял местами левое и правое полушария мозга саламандры, но к своему разочарованию обнаружил, что саламандра быстро освоила нормальное кормление.
Он взял другую саламандру и поменял местами верхнюю и нижнюю части мозга. Однако вскоре она также стала есть нормально. Обескураженный этим результатом, экспериментатор решился на более радикальные операции. В серии, состоящей из 100 операций, он разрезал мозг на кусочки, переставляя их, и даже удалил жизненно важные участки мозга, но во всех случаях оставшейся ткани мозга хватало для того, чтобы поведение саламандры возвращалось к исходному, нормальному состоянию [11].
Эти и другие результаты превратили Питша в приверженца теории Прибрама и настолько привлекли внимание к его исследованиям, что о них рассказало телевидение в популярной программе «60 минут». Он детально описывает эти эксперименты в своей провидческой книге «Перестановки мозга».
Все эти эксперименты и наблюдения безусловно доказывают, что наше сознание, наша память, наши эмоции - это никак не вещество мозга. А раз так, то возникает вопрос - а что является нашим сознанием, нашей памятью, нашими эмоциями? Я могу утверждать, что ими является наша душа, являющаяся структурированным отпечатком в эфире, при жизни тела связанная с ним посредством мозга, а после смерти тела продолжающая жить самостоятельно. А вот учёные, сидящие на грантах, так заявить не могут, потому что их затюкают собратья-грантоеды, обвинив в малограмотной вере в бога.
Поэтому и о сути результатов приведенных выше экспериментов знают не все даже биологи, а помнят о них и используют только самодостаточные учёные, вроде хирурга, академика А.Ф. Смеяновича, который способен плюнуть на мнения толпы «учёных» и заявить о мозге: «Не ясно, как он «работает». …у сознания нет места в теле, а связь мозга и мысли — вообще тайна дремучая».
Ю.Мухин
