На границе науки.
Пространство науки и пространство философии и математики
В.И.ВЕРНАДСКИЙ
1
Одно из самых основных различий в нашем мышлении — натуралистов, с одной стороны, и математиков — с другой, — это характер пространства. Для математика, если это не оговорено им, пространство является бесструктурным. Оно характеризуется измерениями, и только. Для естествоиспытателя — говорит ли он это или нет, даже сознаёт он это или нет — пустое, незаполненное пространство не существует. Он всегда мыслит реальное пространство и только с ним имеет дело.
Реальное пространство натуралиста совпадает с той физической средой, в которой идут наблюдаемые им явления, в том случае, когда натуралист выражает эту среду геометрически. Говоря о природном — реально существующем — пространстве, натуралист говорит о геометрическом строении физической среды.
Идеальное пространство геометра не существует для натуралиста: оно было бы для него реальным только в том случае, если бы наблюдения указали ему, что, подобно времени [1], пространство изотропно, однородно везде и всюду.
В действительности этого нет — физическая среда явно разнородна. Натуралист, однако, всё время пытается выразить наблюдаемые им явления так, чтобы найти в них место идеальному пространству геометрии. Он мыслит явления идущими в этом пространстве, которое он заполняет геометрически разнородными телами природы, — материей, или гипотетическими построениями в виде всемирного эфира.
Придавая всемирному эфиру наименьшее, необходимое для объяснения природных явлений, количество свойств материи, натуралист считает, что он заполняет всё пространство без промежутков. Другими словами, физическая среда всемирного эфира, выраженная геометрически, будет являться реальным пространством натуралиста и может быть противопоставлена идеальному пространству геометра. Ибо натуралист — при принятии эфира — всегда будет иметь дело с заполненным геометрическим пространством, будет ли это заполнение произведено эфиром и материей или одним эфиром.
Необходимость признания эфира ясно указывает, что геометрическое реальное пространство отличается от бесструктурного пространства геометра особым строением, что его свойства не могут быть определяемы только измерениями. Соответственно, когда в построении мира исчезает обычное геометрическое пространство, когда в теории относительности пространство-время рассматривается как целое, должен исчезать и «эфир», отвечающий «заполненному» пространству натуралиста.
2
Такое реальное, обладающее определённым геометрическим строением, пространство имеет место во всех физических явлениях, в широком понимании этого слова.
Однако теоретически мыслимо в целой группе явлений, охватываемых наукой, пространство на первый взгляд другого вида; и может быть, возможно для этих явлений принять как существующее пространство — бесструктурное — пространство геометрии.
Явления, о которых я здесь говорю, начинают охватываться научным исканием; они во всяком случае мало изучены, хотя мне представляется легкомысленным и не отвечающем положению дел часто встречаемое резко отрицательное к ним отношение. Это явление телепатии и аналогичные парапсихические явления, имеющие место в пространстве, но ничем не указывающие на значение для них всемирного эфира, как бы вне его находящиеся. Если реальность таких явлений станет для нас (что для части их мне представляется несомненным) общепризнанной, то и эти явления будут происходить только в реальном пространстве натуралиста.
Но, конечно, возможно, что для них исчезают те черты строения пространства, которые имеют такое значение для других физических явлений, и для них достаточны только те черты пространства геометра, которые всегда присущи — но не единственны — и реальному пространству натуралиста.
Мы очень часто наблюдаем подобного рода явления в физике, и наиболее резко это выражается в обычном делении физических свойств в физическом поле на векториальные, скалярные, тензориальные.
Реальное пространство натуралиста, будучи в действительности очень сложного строения, в то же время по отношению к некоторым физическим свойствам (скалярным — как, например, в явлениях тяготения) этой своей сложности не проявляет.
Явления жизни, с которыми (в частности с человеком) связаны парапсихические явления, являются частью той материальной среды, которая входит в реальное пространство натуралиста.
Мы увидим ниже, что на некоторых других явлениях жизни резко отражаются свойства этого реального пространства. Они подчинены и связаны с некоторыми чертами его строения. Уже по этому одному, очевидно, нет никакой надобности выделять особое геометрическое пространство для части явлений, связанных с жизнью [2].
Мы увидим ниже, что есть необходимость принять реальное влияние сознания человека, т.е. свойства живого, на явления, идущие в реальном пространстве натуралиста.
3
Удивительным образом реальное пространство натуралиста чрезвычайно мало отразилось в философской мысли. [Здесь в смысле: понятие реального пространства, выработанное естествознанием. — Ред.]
В философии очень много останавливаются на идеальном пространстве геометра; на философскую мысль оказали [влияние] [В рукописи: «внимание». — Ред.] и возможные проявления в окружающем мире гипотетических пространств различных многих измерений.
Но все эти заключения по существу отходят от реальных условий изучаемого нами Космоса, так как касаются только одной стороны геометрической структуры пространства, могущей дать лишь отдалённое представление о реальном мире.
Если многовековая работа рационалистической мысли — такой её характер свойствен всякой философии — привела к большому уточнению и углублению представления о чисто геометрическом пространстве, она мало подвинула наши представления о реальном пространстве натуралиста.
По существу не будет даже ошибочным считать всю вековую философскую работу в этой области далёкой от научных проблем натуралиста и непригодной для построения реальной картины будущего. Ибо не только нет никаких доказательств того, чтобы чрезвычайное упрощение понятия пространства, которое философия допускает по отношению к изучаемому нами Космосу, не приводило к ложным и неправильным о нём заключениям, но, напротив того, то первостепенное значение, которое упущенные в философской обработке черты строения пространства имеют в естествознании и в научной картине мира, заставляет думать, что картина природы, построенная философией на этой исходной основе, ложна и ирреальна [3].
Правда, философская мысль вносит поправки, обрабатывая и с точки зрения теории познания, и с точки зрения логической, метафизической построения естествознания, связанные с реальным пространством, главным образом построения физики.
Однако в этой области работа философии была в высшей степени недостаточна. Это мы видим уже из того, что отсутствуют философские изыскания, касающиеся некоторых основных геометрических обобщений, связанных с реальным пространством натуралиста, например, философская обработка учения о симметрии [4].
Философская обработка реального пространства определённого строения — пространства натуралиста — и замена им вошедшего в философскую мысль пространства геометра является основной задачей нашего времени.
Она прежде всего нужна для дальнейшей научной работы в этой области, так как сейчас натуралист работает среди нагромождения эмпирически введённых неуточнённых и несогласованных понятий, философская критика которых неизбежно частью сведёт их к новым, более общим положениям, частью выявит скрытые пока из них следствия. Если сейчас натуралист, в частности физик, делает эту работу, он никогда не может провести её до конца, он останавливается в ней там, где для его частной задачи дальнейшее углубление анализа понятия теряет интерес.
В то же самое время анализ новых геометрических обобщений реального пространства Космоса, найденных научной мыслью, имеет для философа не меньший интерес и значение, чем анализ, им произведённый, пространства геометра, сделанный им по отношению к существующему миру.
4
Геометрический анализ реального пространства тел природы [идёт] сейчас по разным путям, между собой несогласованным и выработанным разными исследователями — в разных областях знания, в связи с частными, различными и независимыми представлявшимися им научными проблемами. Не предрешая их взаимного положения, а также того, насколько эти черты геометрического строения пространства (или заполняющей его «среды») логически однозначны, можно отметить три выражения мысли, их создающие.
Это будут, во-первых, представления о полях, пересекающих пространство, и о наблюдаемом в них особом строении, в частности, распределение в них силовых линий. Это будут, во-вторых, векториальные представления о пространстве, связанные с идеями о пространстве, пронизанном излучениями, определённого геометрического характера, системой волн. И, наконец, это будут представления о пространстве, все явления в котором подчинены определённой симметрии, которая может быть геометрически точно выражена.
Вероятно, в учении о симметрии реального пространства мы имеем дело с более общим геометрическим выражением его строения, чем в представлении о силовых полях (или потенциалах) и волнообразных, передвигающихся в нём поверхностях. Анализ этих геометрических представлений, вероятно, сведёт их к некоторым более общим положениям. Мы видим — и в дальнейшем я коснусь ещё этого — указания на существование каких-то более общих геометрических законностей, на которые сейчас мы имеем лишь неясные намёки [В рукописи: «указания». — Ред.] — отдельные проблески охвата реального пространства одинокими мыслителями, бросившими лишь идеи, без их приложения и их анализа.
Во всех этих трёх различных путях геометрического выражения свойств реального пространства мы имеем дело с такими общими геометрическими положениями, которые не могут быть сведены ни к свойствам эфира, ни к свойствам материи или энергии.
В действительности они были созданы путём анализа материальных или энергетических явлений, но они получили такую форму выражения, которая резко выводит их за пределы их нахождения.
Для них всех характерно, что: 1) они одинаково и единовременно приложимы и к явлениям материальной среды и среды эфира; 2) они определяют особые геометрически закономерно выражаемые места в природном пространстве.
5
Огромное значение приобретает в современном мышлении представление о физических полях, которые мы можем геометрически определять силовыми линиями или пересечениями лежащих в пространстве потенциальных поверхностей.
Мне на склоне своей научной работы приходится резко менять отношение к философским проблемам. Признавая огромное значение для научной работы философской творческой и критической мысли, всю жизнь интересуясь её достижениями, следя за ними в часы своего досуга, я никогда не позволял себе касаться этих проблем в своих работах, даже тогда, когда ясно видел теснейшую связь с философскими построениями своих собственных научных достижений и исканий. С одной стороны, это являлось следствием моих занятий историей знания, в частности историей научных идей. Я слишком ясно видел, с одной стороны, обычно не сознаваемую самими учёными призрачность их философских построений, когда они связывали эти свои построения... [Фраза не окончена в оригинале. — Ред.]
Хотя люди науки никогда не могли стоять в стороне от философских проблем — их мысль неуклонно всегда в них проникала, всё же казалось, что можно было провести границу, дальше которой учёный, если он оставался учёным, не должен был идти в своих философских построениях.
Первые частные указания на силовые поля были высказаны, кажется, Фарадеем по отношению к объяснению электрических явлений и были позже развиты Максвеллом в его общей теории электромагнитных явлений. Позже эти представления — с конца прошлого столетия — были расширены, были не раз относимы к большим участкам Космоса и перенесены на все физические явления, в нём наблюдаемые.
В Космосе, в крупном и малом, получилась возможность выделить области, в которых всякое проявление свойств связано с направляющим и меняющим его влиянием среды, т.е. пространства, в котором оно [это проявление свойств. — Ред.] идёт.
Геометрическое место, в котором наблюдается явление, имеет значение; физическая среда геометрически не однородна и может быть отличаема и изучаема.
Создалась особая область физико-геометрических представлений — учение о физическом поле, которое сейчас имеет большое значение в новой физике и на каждом шагу входит в нашу научную мысль.
Несомненным мне представляется, что в таком виде мы имеем дело с особой формой строения физической среды, т.е. физического пространства.
Вопрос, однако, всё же существует: может ли такая неоднородность быть прослежена для всех явлений или она для целого ряда явлений не существует или не проявляется.
6
1. Ничтожность добытых результатов.
2. Сознание как сила природы.
3. Невозможность отделить человека и человеческое сознание от целого.
Симметрия Ружье. [См.: L. Rougier. En marge de Curie de Carnot et d'Einstein. Paris, 1920. — Ред.]
Бесструктурное пространство.
С одной стороны, значение сознания в изменении хода планетных процессов, с другой — проникновение жизнью не только нашего поля тяготения, но [и] поля молекулярных сил [5].
1927 г.
